Приключения Мурзилки (Карлов) - страница 100

Лейтенант Стрельцов за проявленную инициативу и смекалку получил денежную премию, а полковник Мудрый помирился с женой и заметно повеселел.

Сокол Ураган обзавёлся семейством. Перелёт из Петербурга в Москву через дождь и снег произвёл на него столь тягостное впечатление, что навсегда отбил охоту к вольной жизни.

На полученные от губернатора деньги Иван Андреевич Корнеев обустраивает зоопарк. Он безумно любит своих зверей и те, как могут, отвечают ему взаимностью. Когда он подходит к клетке, самый свирепый хищник начинает мурлыкать и тереться мордой о его руку. В такие минуты глаза Ивана Андреевича становятся мокрыми от слёз.

По поводу этого материала у Мастодонта Сидоровича к Мурзилке не было совсем никаких претензий. А если даже и были, то он на этот счёт промолчал. И даже наоборот, похвалил сотрудников от всей души. Потому что его самого за эту работу крепко похвалили «там, наверху».

Совершенно неожиданно претензию Мурзилке высказали два его помощника.

– Чудовищная ошибка!.. – волновался Шустрик.

– Действительно, шеф, – проворчал Мямлик. – Вы тут немного того… приврали.

– В каком месте? – строго поинтересовался Мурзилка, только делая вид, что не понимает.

– Когда мы будто бы открыли все клетки и будто бы все звери гнались за Толстомясовым до самого отделения милиции.

– Ну так что же вам не понравилось? Автор имеет право на некоторую долю вымысла. У нас газета «Книжная правда». А в книгах – своя правда. Особенная. Может быть, ещё правдивее, чем в жизни. Да, в одном месте немножко приукрасил. Для пользы дела. Зато всё остальное – правда!

С этим последним замечанием Шустрик и Мямлик охотно согласились.

Дело № 5

Мурзилка против технопупсов

Глава первая

БОЛЬШОЙ ЧЕЛОВЕК В ЯПОНИИ

Кабинет господина Хиромото Мисимы находился на сто сорок четвёртом этаже самого высокого здания на побережье. Здесь было просторно и пустовато, но изыскано. Единственным украшением служило цветущее возле рабочего стола деревцо сакуры, которое никогда не теряло розовых лепестков и не увядало, потому что было искусственным. На одной из веток сидел большой говорящий попугай, тоже искусственный, знавший наизусть Конфуция и древнюю японскую поэзию. А если господин Мисима, которого иногда уважительно называли Техно сан, о чём-то спрашивал попугая, тот неизменно откликался столь длинной и многозначительной цитатой, что хозяин ещё долго после этого сидел в глубоком раздумье.

Три огромных – от пола до потолка – окна выходили на три стороны света.

С востока открывался вид на Тихий океан. Когда солнце начинало клониться к западу, господин Мисима любил, развернувшись в своём кресле, смотреть на его простор и подкрашенные закатом перекатывающиеся барашки пенистых волн.