— Ах, бабушка, хорошо бы, она согласилась.
Бабушка сжала мою руку.
— Мы обязаны попытаться убедить ее. Видишь ли, до того, как умер дядя Питер, все было совсем иначе.
С тех пор многое изменилось. Мы думали, что о маме позаботится тетя Амарилис, но та, бедняжка, сама в ужасном состоянии. Я знаю, твой отчим постарается окружить ее заботой, но, по-моему, в такие моменты нужно, чтобы вокруг были самые близкие. Если бы она поехала к нам, то и ты была бы возле нее.
— Да, конечно, — согласилась я.
Я поговорила об этом с мамой.
— Бабушка хочет, чтобы ты переехала в Корнуолл.
— Она чересчур беспокоится.
— Но ведь ты ее дочь.
Мама улыбнулась.
— Корнуолл… Временами я думаю об этом, Бекка.
Бывает, что я чувствую себя очень усталой и мне хочется к моей маме. Наверное, это слишком детское чувство?
Я дотронулась до ее руки.
— Мне кажется, любому человеку иногда необходимо побыть возле матери.
— Ты совершенно права. Я всегда окажусь рядом, когда ты будешь нуждаться во мне. Если что-то начнет беспокоить тебя, ты ведь расскажешь мне, правда?
Я заколебалась с ответом, и мама не стала настаивать. Наверняка она знала о моей глубокой неприязни к отчиму, но, возможно, не считала это чем-то» особенным: такое случалось тысячи раз, когда чьи-то матери вновь выходили замуж.
Мне хотелось бы узнать от нее, насколько глубокой стала трещина, пролегшая между ней и ее мужем.
Временами мне казалось, что ее вообще не существует и что мама все также влюблена в него, что ее любовь останется неколебимой, как бы он ни поступал. А что чувствовал он? Откуда мне было знать? Я была слишком мала и неопытна, чтобы разбираться в таких ситуациях.
Шли долгие дискуссии по поводу возможности поездки моей матери в Корнуолл. Я чувствовала, что она колеблется. Наконец она решила поговорить со мной более откровенно.
— Ты предпочла бы поехать туда, правда, Бекка?
Я призналась, что так оно и есть.
— Бедная Бекка! В последнее время ты ощущаешь себя не слишком-то счастливой, да? Ты почувствовала, что отношения между нами изменились. Сначала я уехала в свадебное путешествие, а ведь раньше мы никогда не расставались. Потом я увлеклась политической деятельностью — Это было необходимо, — сказала я.
Она кивнула.
— Но тебе это не нравилось. Я знаю, как ты любишь бабушку с дедушкой и как ты относишься к своему отцу. Ты сотворила из него кумира. Не стоит делать из людей кумиров, Бекка.
Что она имела в виду? Может быть, она наконец-то поняла, что ее кумир Бенедикт стоит на глиняных ногах? Вместе с наследством дяди Питера он унаследовал его темные делишки и не желал оставить их, хотя она умоляла его сделать это.