ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕИЗВЕСТНОЕ
Они отнесли нас в заранее подготовленную лодку. Я ясно видела лицо Ричарда Рэккела в свете фонаря, который он держал.» Предатель!»— хотела закричать я, но спазм ярости сжал мне горло.
Меня опустили в лодку и оставили беспомощно лежать. Они положили возле меня Хани, затем Дженнет. Ночь была темной, и мы не различали лиц друг друга. Луны не было, только неясное мерцание звезд в разрывах облаков.
Я пыталась думать о том, как убежать. Я догадывалась, что случилось с нами. Нас похитили, как и многих женщин во все времена. Пираты нападали на землю: они грабили, жгли деревни и забирали женщин для развлечений.
Если бы я могла поговорить с Хани! Если бы могла думать о том, как убежать! Но я была беспомощна, связана и находилась на борту быстро уходящей в море лодки, управляемой чужестранцами и двумя мужчинами, выдававшими себя за конюха и священника, которые следили за нами.
Дикая фантазия пришла мне в голову.» Вздыбленный лев» может появиться внезапно — неожиданно вернуться из плавания. Галион будет обнаружен. Джейк Пенлайон возьмет его на абордаж. Я видела его сверкающие глаза, видела стоящим здесь с широко расставленными ногами, с запачканной кровью абордажной саблей.
Но это были лишь мечты.
Лодка неотвратимо приближалась к испанскому галиону.
Мужчины сложили весла. Мы прибыли, и не было никакого «Вздыбленного льва», спасающего нас, никакого Джейка Пенлайона, разрубающего путы.
Джон Грегори склонился надо мной. Он разрезал веревку на моих лодыжках и вытащил кляп изо рта. Он поставил меня на ноги, так как мои руки оставались еще связанными за спиной.
Я стояла, пошатываясь. Галион неясно вырисовывался около нас. Хани и Дженнет со связанными руками тоже стояли рядом.
— Хани, — сказала я, — нас предали.
Она кивнула. Мне снова захотелось спросить, видела ли она тело Эдуарда. Бедный Эдуард, такой кроткий и добрый!
Я сознавала, что свадьбы Дженнет не будет.
С корабля сбросили веревочную лестницу.
— Подымайтесь, — сказал Джон Грегори.
— Без помощи рук, предатель? — спросила я.
— Я развяжу вас сейчас, но не пытайтесь противиться, подымайтесь по лестнице.
— Почему?
— Вас увидят.
— Ты негодяй! — закричала я. — Ты пришел в наш дом… Ты обманул нас… Он мягко сказал:
— Сейчас не время говорить, мистрис. Вы должны слушаться!
— Подняться на корабль? Зачем? Это испанец.
— Пожалуйста, не заставляйте меня применять силу.
— Применять силу! Не силой ли вы привели меня сюда… и ты говоришь о том, что применишь силу!
— Не горячись, Кэтрин. Это не поможет, — произнесла Хани.
В ее голосе слышалась безнадежность, и я подумала, что она видела Эдуарда во дворе.