— Тетя Дамарис, — твердо сказала я, — я должна увидеть семью моего отца.
Я сразу пожалела, что так сказала. Эти слова причинили ей боль. Я подошла к ней и взяла ее за руку.
— Это же ненадолго, — успокоила я ее. Арабелла быстро сказала:
— Мне кажется, необходимо время, чтобы все продумать. Может быть, через год или…
— Мы все с нетерпением ждем встречи с нашей родственницей. Ее отец был главой семьи. Для нас его смерть была большим ударом, ведь он умер в расцвете сил, так внезапно.
— Это было очень давно, — сказала Дамарис.
— Но это не умаляет нашу трагедию, мадам. Мы хотим узнать его дочь. Лорд Хессенфилд мечтает, что она ненадолго приедет к нам.
Дамарис и Арабелла обменялись взглядами.
— Мы подумаем, — сказала Арабелла. — А теперь вы, наверно, устали с дороги. Для вас приготовят комнату. Вы же не собираетесь сегодня в обратный путь?
— Миледи, вы так добры. Я воспользуюсь вашим гостеприимством. Может быть, мне удастся убедить Клариссу поехать со мной; я уверен, если бы она знала, как мы хотим увидеть ее, то сразу согласилась бы. Она еще молода принимать такие решения, — сказала Арабелла.
И вновь это подчеркивание, что я еще мала. Именно в этот момент я решила, что обязательно поеду и увижусь с семьей отца.
Бедная Дамарис! Она была очень огорчена. Она, очевидно, думала, что если я поеду на север, то уже никогда не вернусь.
Начались семейные совещания. Прадедушка Карл-тон был категорически против моего отъезда.
— Проклятые якобиты! — рычал он, багровея. — Хоть уже мир, но они все не успокоятся. Они все еще пьют за короля с того берега. Нет, она никуда не поедет.
Но прадедушка Карлтон уже не обладал такой властью, как раньше, и Арабелла наконец решила, что ничего не будет плохого, если я поеду с кратким визитом.
Присцилла в сомнении твердила, что я еще слишком мала для такого путешествия.
— Но ведь она поедет не одна, — настаивала Арабелла. — У нее будет хорошая охрана. Жанна могла бы поехать с ней в качестве горничной. Это будет только способствовать усовершенствованию девочки во французском. Я всегда считала, что она не должна его забывать.
— А как же Дамарис? — не унималась Присцилла. — Она будет так несчастна без нее.
— Моя дорогая Присцилла, — сказала Арабелла, — конечно, она будет скучать без ребенка. Мы все будем скучать и будем счастливы, когда она вернется. Но не может же Дамарис вечно держать ее при себе… ради своего удобства. Ей нужно помнить, что у Клариссы есть своя собственная жизнь.
Присцилла с жаром воскликнула:
— Не хочешь ли ты сказать, что Дамарис эгоистка, мама? У Дамарис такая добрая натура…