Так получилось, что, когда мы проходили мимо, Кристабель поскользнулась и толкнула Томаса Уиллерби. Вино выплеснулось ему в лицо, и его красные струйки полились вниз по изысканному плащу.
Кристабель была в ужасе.
— Мой дорогой сэр, — воскликнула она, — мне так жаль! О , Боже! Это я виновата! Ваш плащ испорчен!
Когда я взглянула на него, оказалось, что этот Томас Уиллерби обладает весьма приятной наружностью.
— Моя милая, — сказал он, — не переживайте! Вы ни в чем не виноваты: это все лед!
— Но ваш плащ… — вступила в разговор мать.
— Пустяки, леди, сущие пустяки!
— Если вино немедленно не смыть, могут остаться следы!
— Значит, моя милая леди, так тому и быть. Мне очень не хотелось бы, чтобы эта леди… — он приветливо улыбнулся Кристабель — ..беспокоилась о каком-то плаще. Она ни в чем не виновата. Как я уже сказал, во всем повинен этот скользкий лед!
— Вы так добры, — тихо вымолвила Кристабель.
— И теперь я прошу вас ни о чем не беспокоиться!
— Вы должны зайти к нам домой, — сказала мать, — я настаиваю! Там я прикажу застирать плащ, или мы посмотрим, что можно с ним сделать.
— Милая леди, вы так добры!
Было очевидно, что он с удовольствием принял это приглашение. Мы отвезли его в наш лондонский дом, который находился неподалеку от дворца Уайт-холл, и там мать заставила его снять плащ и приказала слуге принести один из тех, что принадлежали отцу. А пока нам подали вино и пирожки, которые мы называли винными — они были начинены пряностями и подавались горячими прямо с очага.
— Слава Господу! — сказал Томас Уиллерби. — Я бы сказал, будь благословен тот день, когда вы поскользнулись на льду!
Вскоре к нам присоединился отец, которому тут же рассказали о столкновении. Ему очень понравился Томас Уиллерби, он уже слышал о нем. Не тот ли он лондонский торговец, который десять лет назад приехал из деревни и за это время успел прославиться своей деловой хваткой?
Томас Уиллерби был тем человеком, который любил хорошие компании. Он был совсем не прочь поговорить и о себе. Да, он тот самый Томас Уиллерби, заверил он отца. Год назад он понес тяжелую утрату: он потерял свою нежно любимую жену. К огромному сожалению, у них так и не было детей. Ну, а теперь он подумывает удалиться от дел: он сделал приличное состояние и хотел бы поселиться где-нибудь в сельской местности, неподалеку от города… Может, он даже займется сельским хозяйством. Все, что ему требовалось, — это подходящий дом.
Они немного поговорили о сельских делах, и, конечно же, не обошлось без упоминания о заговоре «Ржаного дома». Оба сошлись на том, что для Англии день смерти короля станет поистине днем всеобщей печали, ибо наследников, за исключением брата короля и одного из его незаконнорожденных сыновей, не было. Томасу Уиллерби совсем не хотелось видеть нашу страну в лапах папистов, и в этом его мнение и мнение отца полностью совпадали.