Я видела, что у моей матери вообще нет никаких сомнений.
— И что же ты будешь делать со всей этой землей… всеми этими строениями? — сказала она.
— У меня есть планы, — сказал, улыбаясь, Бруно.
— Надеюсь ты разобьешь там сады?
— Да, будут и сады.
— Ты будешь жить там один?
— Я собираюсь жениться. Это одна из причин, почему я сегодня у вас.
Он улыбнулся мне, и я воспряла духом. Все прошлые несчастья тотчас же забылись.
— Я пришел к вам просить руки Дамаск.
— Но все это так… неожиданно. Я должна посоветоваться с мужем.
— В этом нет необходимости, — вмешалась я. — Бруно и я уже решили пожениться.
— Ты… ты знала, — запинаясь, произнесла моя мать.
— Я знала, что он будет просить моей руки, и уже приняла решение дать согласие.
Я протянула руку. Он взял ее. Жест казался символическим, Потом я заметила удовлетворение в его глазах. Он высоко держал голову. Было очевидно, что он наслаждается произведенным эффектом. Но почему же он не сказал мне той ночью, что он новый владелец Аббатства? Ясно, что он хотел быть уверен, что я выхожу за него замуж ради него самого. Это была его гордыня — его человеческое тщеславие. И я была рада.
Теперь он был так горд, что на мгновение напомнил мне расхаживающих по лужайке петухов. «В этой его позе нет ничего божественного», — с нежностью подумала я, и по этой причине она мне нравится. Мне не нужен святой или чудотворец. Вот что мне хотелось ему объяснить. Мне был нужен муж, которого я бы могла любить и о ком я могла заботиться, который не был бы всемогущим и нуждался во мне.
Столько еще предстояло узнать, столько объяснений выслушать, но в тот момент в зимней гостиной я была счастлива. Я думала, что уже никогда не буду так счастлива.
Это было единственной темой всех разговоров. Бруно, младенец, найденный в рождественских яслях, стал новым хозяином Аббатства.
— Конечно, — говорили всезнайки, — это новое чудо. Они никогда не верили Кезае. Они считали, будто у нее вырвали признание под пыткой. Казалось странным, что Бруно не спас Аббатство от разорения, но божественные предначертания всегда загадочны. Он, которому явно предназначалось управлять Аббатством, вернулся, и все устроилось так естественно, как это часто бывает с чудесами.
Бруно был весел. Раньше он никогда не был таким.
Он строил планы. Из камней Аббатства он построит большую усадьбу. Подобно древнему сфинксу, новое Аббатство должно возникнуть на пепелище старого.
В течение этих месяцев я жила как во сне. Бруно хотел, чтобы свадьба состоялась немедленно.
Моя мать была изумлена. К свадьбе надо готовиться. А как же приданое? Как насчет формальностей, которые соблюдают хорошо воспитанные люди?