Она резко отвернулась с тихим возгласом:
— Не смотри на меня так, Дрого! — послышался ее приказ. — Ты не понимаешь.
Стоя спиной к нему, Лили вытащила из-за пояса крошечный платочек с кружевной отделкой, который приложила к глазам.
— Дорогая, скажи мне, что все это значит? — взмолился герцог.
Солнце проникало сквозь окно, выходящее на Гайд-Парк, и освещало склоненную голову женщины, поблескивая на искусно уложенных локонах. Когда Лили распускала волосы, они почти достигали ее колен, и герцог помнил, сколько раз он погружал лицо в их шелковистое благоухание.
Никто не может быть прекрасней, думал он, любуясь Лили. Бело-розовая кожа, золотистые волосы, голубые глаза — все это было очень английское. «Английская роза» — вот как ее называли, причем так часто, что комплимент превратился в банальность. Все же это была истина, и в прелестных плавных линиях фигуры Лили тоже угадывалось что-то очень английское. У нее была осиная талия, которой она чрезмерно гордилась, а каждое ее движение, каждый жест, помимо красоты, излучали грацию и достоинство.
— Что тебя беспокоит? — нетерпеливо спросил герцог. Лили обернулась к нему.
— Джордж обо всем узнал! — прошептала она, и когда роковые слова были произнесены, ее губы задрожали, а по щекам скатились две большие слезинки.
Такое зрелище было слишком тяжелым испытанием для самообладания герцога. Он тут же оказался рядом и обнял возлюбленную. На мгновение крепко прижал ее к себе, а она в ответ прильнула к нему, найдя успокоение в его силе и горячности, что было лучше всяких слов.
— Не плачь, дорогая, я не могу этого вынести, — пробормотал он, но когда его губы попытались коснуться ее губ, Лили оттолкнула молодого человека прочь.
— Нет, нет, Дрого! Ты должен выслушать. Все очень серьезно, неужели непонятно? Джордж сильно разгневался. Он запретил нам вообще видеться.
— Но это смешно… нелепо! — воскликнул герцог.
— Да, да, знаю. Я спорила с ним… умоляла. Как могла оправдывалась, но все оказалось бесполезным. На прошлой неделе нас видели в Кью-Гарденз. Рассказали Джорджу, и он вспомнил, что когда спросил меня, где я провела день, я ответила, будто была у портнихи. Мне кажется, он давно начал следить за нами, и последний случай только подтвердил его подозрения. Дрого, что нам теперь делать?
Вместо ответа герцог обнял ее за плечи.
— Давай сбежим, — сказал он. — Уедем за границу. Джордж даст тебе развод, и мы поженимся.
— Ты с ума сошел? Разве я могу так поступить? Как бы я вынесла скандал, весь этот ужас? Быть отрезанной от друзей, не иметь права появиться при дворе? О нет, Дрого, ты сам знаешь, это невозможно.