Он щедро заплатил своему преподавателю, а потом отправился на берег, искать друга Ричарда Бертона, Идя по городу, он ощущал небывалый душевный подъем и волнение.
Это было похоже на то, что он испытывал на скачках, когда до финиша оставались считанные ярды и можно было надеяться на победу в очень сложном заезде.
Спускаясь по узкой улочке, ведущей к дому Селима Маханы, маркиз не замечал, что те немногие люди, которые наблюдают за ним, смотрят на него так, словно с трудом верят, что это не пришелец с другой планеты.
Чужеземец в Кане был весьма редким явлением.
А те, кого заносило сюда, не слишком интересовались полунищими торговцами и женщинами под паранджой, снующими по маленькому городскому базару.
Заручившись обещанием Селима подыскать ему хорошего проводника, маркиз вернулся на яхту, радуясь, что преодолел первое препятствие на пути в Священный Город.
Пока все шло даже лучше, чем ожидалось, и маркизу оставалось только молиться, чтобы не оказаться разочарованным, когда он придет к Махане на следующий день.
Маркиз хорошо знал, что на Востоке все делается без спешки, и понимал, что ему, вероятно, придется задержаться в Кане на неделю, а то и дольше.
Однако он с первого взгляда почувствовал, что Селим Махана — человек исключительный. Он был не из тех, кому маркиз мог бы отдать приказ и ждать, что его воля будет исполнена «с особым усердием».
Он отдавал себе отчет в том, что Селим сам обладает правом требовать подчинения, и он должен уважать это право, если не хочет уйти с пустыми руками.
Маркиз был достаточно проницателен, чтобы понять: в этом деле главную роль играют не деньги.
Было в Селиме что-то такое, что отличало его от других арабов, с которыми маркизу довелось за это время встречаться, а также от большинства англичан, да и вообще от обычных людей.
Маркизу пришло в голову, что, помогая тому ил» иному человеку. Селим Махана руководствовался какими-то своими, недоступными другим людям соображениями, Он напоминал художника-ковродела, ткущего замысловатый узор, или писателя, как Ричард Бертон.
Маркиз не сомневался, что Селим верит, будто его направляет рука Аллаха.
Поэтому он заранее был готов к тому, чтобы всецело доверить свою судьбу Махане и согласиться на любые его предложения.
От маркиза не укрылось, что пока он прощупывает Селина с помощью своей интуиции, тот делает то же самое ют отношению к нему.
Позже, ночью, лежа у себя в каюте, маркиз подумал, что это — часть тайного знания Востока.
Здесь человек судил человека, основываясь на своем впечатлении от него, а не, на том, что мог прочесть о нем на клочке бумаги.