Дорина рассмеялась.
— Неужели он такой всемогущий?
— Даже более, чем я могу сказать.
Доктор слегка заколебался, а потом сказал извиняющимся тоном:
— Надеюсь, наши рассказы вас не шокировали? Я только потом спохватился, что в присутствии леди не следовало бы вести такие разговоры.
— Не беспокойтесь, вы можете быть вполне откровенны со мной, — ответила Дорина.
— Просто мы пытались объяснить вам, что Максимус Керби действительно выдающийся человек. Поэтому все ожидают, что его жена тоже окажется незаурядной личностью.
Дорина спросила:
— Вы хотите сказать, доктор, что вам кажется, будто леди Летиция — неподходящая жена для Максимуса Керби?
Доктор несколько мгновений молчал, а затем медленно произнес:
— Я ничего не утверждаю и никого не критикую, мисс Хайд. Леди Летиция самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видел. Но я не могу не спросить себя — что, кроме этого, она может предложить Могущественному Максу?
— Леди Энсон шлет свои наилучшие пожелания, и поскольку ее светлость нездорова и не может нанести визит леди Летиции, она просит передать, что будет крайне признательна, если леди Летиция сочтет возможным сама навестить ее.
Стюард выпалил все это на одном дыхании, словно опасался забыть или перепутать что-нибудь.
Дорина, отложив в сторону книгу, внимательно выслушала его и улыбнулась.
— Пожалуйста, поблагодарите леди Энсон и передайте ей, что, к сожалению, леди Летиция не очень хорошо себя чувствует и пока не выходит из своей каюты.
— Слушаюсь, мисс.
Стюард вышел, и Дорина снова взяла в руки книгу.
Этот необычный обмен любезностями происходил почти каждый день с тех пор, как море немного успокоилось. Дорина понимала, что леди Энсон честно пыталась выполнить данное ей мистером Керби поручение, несмотря на то, что с самого начала плавания была выведена из строя морской болезнью.
Но в настоящий момент не могло быть и речи о том, чтобы Летти встречалась с кем-либо, помимо сестры Терезы.
Девушка мучилась не только от морской болезни; она страдала от разлуки с родными и тоски по дому, и все вместе привело ее в состояние нервного и физического истощения.
— Не пытайтесь заставлять ее что-либо делать, — сказал доктор Джонсон Дорине. — Дайте ей возможность расслабиться. Увидев солнышко, она сразу же почувствует себя лучше.
Он говорил так, будто солнечный свет был панацеей от всех болезней, но Дорина сомневалась, что климат каким-либо образом повлияет на настроение Летти.
Тем не менее, она была глубоко признательна сестре Терезе за то, что та помогала ей ухаживать за Летти. Благодаря сестре Терезе Дорине не приходилось вставать к больной по ночам чаще одно-двух раз.