Он сердечно пожал герцогу руку. Вэнди, обняв герцога, несколько раз пылко поцеловала его.
— Я была шаферкой! — с восторгом повторяла девочка. — И я люблю тебя!
— Мы доверяем тебе присмотреть за Чэдом, пока не вернемся, — сказал, целуя ее, герцог. — Тони будет присматривать за лошадьми, а ты за всем остальным в доме.
— Обязательно! Я все сделаю! — важно пообещала Вэнди.
Герцог помог Оливии сесть в карету. Когда она тронулась, Оливия спросила:
— Куда мы едем?
— Мы проведем нашу первую ночь там, где мы полюбили друг друга.
— Значит, в Грин Гэйблз?
— Конечно! Это дом нашей любви, и свой медовый месяц я хочу начать там, а потом мы отправимся осматривать мои владения и у нас появится еще много таких домов любви.
— Ах, дорогой мой! Только ты мог придумать такое замечательное начало нашей совместной жизни!
— Там мы будем сейчас совершенно одни! А в Чэде нам пришлось бы выслушивать пространные поздравления от слуг и всей челяди. А я повторяю тебе, что сейчас хочу думать только о тебе, разговаривать только с тобой, быть только с тобой!
— В Грин Гэйблз… так и будет!
Они приехали. В доме были только Бесси и Хиггинс. Все, что должно быть сказано по такому случаю, было ими сказано от всей души.
Изысканный обед сервировали в столовой. Его прислала из Чэда верная миссис Бэнкс. Обедали, а вернее ужинали, при свечах, как тогда, когда он пригласил ее разделить с ним ужин наверху, там, где сейчас они начнут свою супружескую жизнь.
Она вошла в комнату, где еще совсем недавно ее муж лежал без чувств на ее руках, и невольно вскрикнула: комната утопала в цветах. Огромные букеты белых лилий стояли повсюду, наполняя воздух своим сладковатым ароматом — в двух вазах возле кроватей, на столике, на трюмо, на полках комода и на подоконнике.
— Какая красота! — восхитилась Оливия.
— Да, эти цветы очень тебе подходят. Ведь какой еще цветок олицетворяет чистоту и нежность?
С этими словами герцог поцеловал ее и вышел в гардеробную, где во время его болезни спал Хиггинс.
Оливия переоделась — сняла свадебное платье и надела красивую кружевную сорочку. Волосы, которые она распустила, шелковистой пеленой покрыли ее плечи и грудь. Она затянула шторы и скользнула в постель. Перед этим она пробежалась по комнате и потушила все свечи, оставив только одну на столике у изголовья. Ей вспомнилось, как тогда ночью при свете этой единственной свечи она любовалась Вэнди, спящей на руках герцога. Ей самой страстно захотелось вот так же уснуть в его объятиях. Вошел муж. Он показался ей необычайно красивым. Лицо его светилось от счастья. Куда подевался тот угрюмый и надменный господин, который так напугал ее при их первой встрече? Он приблизился к постели и некоторое время молча любовался ею.