— Две тысячи гиней! — воскликнула Каролина. — И где же, мистер Уорлингем, по-вашему, мисс Фрай может найти такую сумму?
Мистер Уорлингем выпрямился.
— Пора кончать с этим фарсом, — бросил он. — Передо мной можете не притворяться. Я узнал вас в тот вечер, хоть вы и пытались отвернуться. К тому же весь Лондон говорит о том, что леди Каролина Фэй каталась с беспутным сэром Монтегю.
— Если это и так, — резко сказала Каролина, — значит, распространили эти слухи вы.
— Может, да, а может, нет, — ответил мистер Уорлингем. — Насколько я знаю, Риверсби все отрицает, но кого интересует, что он говорит? Людям нравится верить в неблагоразумное поведение знатных молодых особ, особенно тех, кто пользуется слишком большим успехом и не дает спать спокойно другим представительницам прекрасного пола. Но меня это не касается. Леди Каролина, за свое молчание я прошу две тысячи гиней.
— А если я откажусь их вам дать?
— Вы не посмеете.
— Еще как посмею, — холодно произнесла Каролина. — Я не боюсь вас, мистер Уорлингем. А если я сообщу тем, кто заинтересован в подобной информации, что в ночь убийства вы были в «Собаке и утке»? Как вы считаете, что будут говорить тогда? Вы, которому было бы необычайно выгодно, если бы вашего кузена обвинили в убийстве?
— Вы сообразительны, — заметил мистер Уорлингем, — но вы забываете, милая леди Каролина, что, выдав меня, вы выдадите и себя. К тому же разве молодая леди, одна, в обществе всем известного распутника могла быть столь наблюдательной? Она видит человека, которого раньше никогда не встречала, а услышав о преступлении, решает, что им мог быть некий мистер Уорлингем. Но я, конечно же, в тот вечер был далеко. Между прочим, я обедал тогда на Керзон-стрит. Есть у меня несколько друзей, которые могут поклясться, что я провел с ними целый вечер. Нет, леди Каролина, я думаю, что в вашей руке очень мелкая карта… тогда как в моей — крупные козыри.
У Каролины участилось дыхание. Было что-то настолько скользкое и отвратительное в словах мистера Уорлингема и его манере говорить, что ей стало трудно выдерживать внешнее спокойствие. Она чувствовала, как в ней закипает гнев, но знала, что если выйдет из себя, то лишь сыграет ему на руку. Все равно Каролина понимала, что попала в ловушку, из которой трудно выбраться. Но даже если она и испугалась, ни в коем случае она не должна ему этого показывать.
— Вы говорите очень убедительно, сэр, — сказала она, — но в то же время я считаю, что вы переоцениваете важность ваших сведений обо мне. Буду откровенна: я действительно прибыла сюда под вымышленным именем, но твердо намерена сегодня вечером рассказать вашему кузену, кто я такая и зачем сюда приехала.