– Неужто вам так быстро хочется умереть снова? – спросил прокурор.
Джерри захныкал, взял нож и потянулся вверх освободить себя из петли. Но чтобы дотянуться до веревки, Джерри пришлось так близко стоять к трупу, что не касаться его он просто не мог. Вонища была жуткой, усомниться в факте смерти невозможно. Джерри так задрожал, что нож его почти не слушался, но веревка, наконец, лопнула, и труп кулем упал на пол, сбив Джерри с ног. Поперек ног Джерри легла рука. Рядом, глаза в глаза, оказалось лицо.
– Вы видите камеру?
Джерри отупело кивнул.
– Смотрите в камеру и покайтесь за все, что вы сделали против правительства, которое принесло мир на землю.
Джерри снова кивнул, и прокурор сказал:
– Начинайте.
– Сограждане американцы, – заговорил Джерри, – простите меня. Я совершил ужасную ошибку. Я был неправ. Русские хорошие. Я допустил, чтобы убили невинного человека. Простите меня. Правительство оказалось добрее ко мне, чем я того заслуживаю.
И так далее и тому подобное. Джерри лепетал с час, пытаясь доказать, что он трус, что он ничтожество, что он виноват, что правительство в респектабельности соперничает с Богом.
А когда закончил, прокурор снова вошел в комнату, качая головой.
– Мистер Кроув, вы в состоянии выступить гораздо лучше. Ни один человек из публики не поверил ни единому вашему слову. Ни один человек из отобранных для слушания не поверил, что вы хоть чуть-чуть искренни. Вы по-прежнему считаете, что правительство надо свергнуть. Так что нам снова придется прибегнуть к лечению.
– Позвольте мне исповедаться еще раз.
– Проба есть проба, мистер Кроув. Прежде чем мы разрешим вам иметь хоть какое-то отношение к жизни, придется еще раз умереть.
Теперь Джерри с самого начала орал благим матом. О достоинстве думать не приходилось: его подвесили под мышки над продолговатым цилиндром, наполненным кипящим маслом. Погружали очень медленно. Смерть наступила, когда масло дошло ему до груди, – ноги к тому времени уже совершенно сварились, и большие куски мяса отставали от костей.
Его ввели и в эту камеру. А когда масло остыло настолько, что к нему можно было прикасаться, заставили выудить куски своего собственного трупа.
Джерри во всем признался и покаялся снова, но публику, отобранную для теста, убедить не удалось.
– Этот человек насквозь фальшивый, – заявили слушатели. – Он и сам не верит ни единому своему слову.
– Судя по всему, – заметил прокурор. – После своей смерти вы очень хотите сотрудничать с нами. Но ваши слова идут не от сердца, у вас остаются оговорки. Придется помочь вам снова.