– Нет! Вы, братец мой, сюда посмотрите. Голова отчленена вместе с ключицей, наискосок. Страшной силы удар! А пальцев потому нет, что он рукой прикрывался.
– Башку надо искать, – сказал Зяблик. – По башке определим, кем он был на этом свете.
– Если она тут осталась, то найдем… Так, упал он сюда… Удар, значит, с этой стороны нанесен. Следовательно, искать надо в том направлении. – Смыков взмахом руки очертил примерный район поисков. – Далеко она, конечно, улететь не могла, но метров пять я гарантирую.
Остальные члены ватаги молчали, с почтением прислушиваясь к профессиональному диалогу бывшего убийцы и бывшего сыскаря, только Лилечка продолжала всхлипывать: «Какой ужас, ведь я на него чуть не наступила!»
Отсутствовавшую голову отправились искать всем гамузом, за исключением женщин и Цыпфа, прикованного к месту объятиями не на шутку перепуганной Лилечки. Однако, вопреки прогнозам Смыкова, она не обнаружилась ни в пяти, ни даже в десяти метрах от трупа. Стали высказываться предположения, что, дескать, голову мог унести с собой убийца, пожелавший изготовить из нее памятный сувенир, или что обезглавленный прибежал сюда самостоятельно, совсем как оказавшийся в аналогичной ситуации петух (еще неизвестно, на какие чудеса способен наглотавшийся бдолаха человек).
– Тут она! Нашел! – объявил наконец Зяблик, добравшийся чуть ли не до края плантации.
Подняв за волосы черный, изъеденный молниеносным гниением обрубок, все еще взиравший на мир широко открытыми и на удивление ясными глазами. Зяблик спросил:
– Может, узнает кто?
Общее мнение сошлось на том, что в таком виде этого бедолагу и мать родная не узнает.
Тем не менее Зяблик, утративший брезгливость много лет назад в своем первом следственном изоляторе, продолжал старательно изучать жуткую находку.
– Иди-ка сюда, – позвал он Смыкова. – Пощупай.
– Зачем? – Чувствовалось, что Смыкову очень не хочется марать перед обедом руки.
– Нет, ты пощупай, пощупай, – настаивал Зяблик.
– Я и так вижу, – ответил Смыков, неохотно подходя к нему. – Ну и что?
– Это я у тебя хочу спросить – ну и что?
– Обыкновенная шишка, – Смыков прищурился, со всех сторон рассматривая мертвую голову. – Ты что, шишек никогда себе не набивал?
– Какая это шишка? Это рог! Глаза разуй! – нахмурился Зяблик.
– Рога парами растут. А где тогда второй? Нетути…
– Еще не вырос. Рога, как зубы, режутся. Могут сразу оба, а могут поодиночке.
– Вам, братец мой, аггелы за каждым кустом чудятся… Имелись бы настоящие рога, тогда бы и спора не было. А это ни то ни се.
– Какой из тебя следователь! – Зяблик скривился, как от зубной боли. – Никакого любопытства. Лишь бы с рук скорее сбыть. Вот подожди, нарвемся на аггелов, они нам этого мертвеца припомнят.