— Неужели мне так и не удастся уговорить тебя уехать?
— Не трать понапрасну время, — тихо сказала Кирофф. — Я хочу увидеть все своими глазами.
Их губы почти соприкасались. При других обстоятельствах дальше последовал бы поцелуй. Однако Остин заглянул в серые глаза Нины и понял, что мысли ее сейчас далеко: она думала о погибших друзьях и коллегах.
— Понимаю, — заметил Курт.
— Спасибо. Думаешь, они придут? — спросила она, глядя на скрывающуюся во мраке пустыню.
— Не сомневаюсь. Они клюнут на приманку.
— Не уверена, что они испытывают интерес ко мне.
— Я говорю о римском бюсте. Это просто гениально.
— Да, в эту вещь вложено немало труда, — с улыбкой ответила Нина. — Нам нужно было лицо с чертами римского императора. А Пол — просто кудесник в компьютерной графике. Взял фотографию, убрал бороду, уменьшил шевелюру а-ля Юлий Цезарь, и готово! Ой! А Сэндекер не рассердится, когда узнает, что послужил моделью для «древней» находки?
— Думаю, ему это даже польстит. Кто бы не пожелал предстать в образе императора?
Небо заволакивали тучи. Издалека доносились первые раскаты грома. Остин и Нина пошли к полуразрушенному дому, где Траут занимал командный пост.
Вингейты, устав за день на раскопках, отправились в мотель пораньше. Нед, Карл и Завала рассредоточились по периметру Старого двора. Таким образом, вся местность, просматривавшаяся до горизонта, была под контролем. А команда прикрытия займет свои места у дороги, едва стемнеет.
Порыв ветра поднял с земли пыль и песок. С неба начали падать крупные капли дождя. Траут сидел в кухне, единственном помещении с крышей в этой старой развалюхе. Проем где когда-то была дверь, и дыры в стенах между кирпичами давали возможность наблюдать во всех направлениях.
Ветер усилился. Молнии будто раскрывали небо, а раскаты грома напоминали об артиллерийском обстреле. Казалось, невидимая армия хочет стереть врага с лица земли. Внезапно вспыхивающие электрические разряды молнии придавали округе фантастический вид.
Всем было приказано через определенный промежуток времени выходить на связь. Охранявшие периметр ранчо называли себя по именам. Шестеро членов отряда прикрытия на старой бензоколонке отзывались как «Команда-А», а ударная группа, пока хранившая молчание, считалась «Командой-Б».
В рации Остина раздался треск, а затем и голос:
— Нед — базе. Ничего.
— Понял, — ответил Остин. — Карл, ответь.
— Карл. Все тихо, — послышалось через секунду.
Помня о приказе Остина говорить кратко, Завала отрапортовал:
— Тихо.
Затем сообщили из засады на дороге:
— "Команда-А". Ничего.