Все деревья по улице изранены. Из разбудили от зимней спячки и расстреляли. Неподалеку от моей усадьбы – большое ореховое дерево, очень похожее на женщину-акробатку, стоящую на голове, ноги врозь. Туда и врезался снаряд.
Идет снежок, слабо идет, мелкий идет, но и то благодать. Накопится немного, и можно будет «перелабораторить» в воду. От радости вспомнил строчку из популярной в моей юности французской песни «Томбе ла неж». Идет снег… Сходил вниз к пятиэтажкам. Большинство русских там – рабочий люд. Слышатся реплики: «Да Дудаев сто раз не хуже этого гада!» Но своих явно ждут. Проклинают, а ждут, вижу по глазам. Думают, наверное, что тогда все кончится. Вид у всех – будто передвигаются не люди, а тени.
Страх смерти присущ каждому нормальному человеку. Но у чеченцев есть другой, еще больший страх – чтобы окружающие не сказали, что ты трус. Если чеченец показал свой страх, он уже умер для всех, кто его знает. У него уже никогда не будет друзей, родных, любимой девушки – он уже ушел в бессмертие позора Близкие скажут ему: из-за тебя мы не можем показаться на люди, ты сделал наши лица «черными». Ему останется или покончить с собой, или исчезнуть бесследно. Если он покончит с собой, его не похоронят на общем кладбище, а где-нибудь прикопают, чтобы собаки не глодали человеческие кости.
Стреляют. Появляются все новые виды оружия. Внизу стоит что-то такое, что вертится, когда из него стреляют. А другая штука издает при стрельбе такой омерзительный звук, точно змея на вас кидается.
Пришел Сапарби просить сигарету. Страшно обижен на Аму, который не дал ему в долг пачку «Примы» и сказал: «С кого я получу долг, если тебя убьют?» Я знаю, что Ама шутил, мне известен стиль его шуток, а Сапарби так хотелось курить, что ему было не до смеха. Возмущенный, он все повторяет слова Амы и добавляет, что они вместе работали в одном колхозе семь лет. Уходя, все еще честил Аму. Сегодня я в каком-то интересном настроении. Остро ощущаю в себе желание сделать приятное каждому, кого встречу. Я рад, что смог оказать услугу Сапарби.
Может быть, скоро убьют?
Армия продолжает осатанело бомбить город, разрушает здания. Может, думает, что приведет кого-то в большое расстройство. Напрасно. Чеченцам разрушение этих зданий нипочем. Мало у кого связано с ними что-то светлое. А вот когда разрушен собственный дом чеченца, тогда самый безобидный человек пойдет мстить за него, как за родственника, и будет стараться обязательно подбить танк. Он знает, что танк стоит дороже дома, и почувствует удовлетворение.