Инга вытаращилась на мать, будто впервые увидела.
— Мам… Нет, ну скажи — о чем мне с ней толковать? Ее любимая тема — Игоречек. И какой умный, и сколько языков знает, и как он без блата в МГИМО поступил. И чего мог бы добиться, если бы так рано не женился. Знаю я эти песни. И что ты меня гонишь по гостям? Может, я дома хочу посидеть?
Ингу сегодня раздражала назойливость матери. В конце концов, не могла же она ей признаться, что Ника нужна была ей для придания утерянной остроты их с Колей отношениям? Теперь, когда Ника стала от роли увиливать, это потеряло смысл. Да и не оживишь их уже с помощью Ники… Пусть наслаждается теперь своим затворничеством с этим занудой Игорем.
Только Оксана Юрьевна открыла рот, готовясь возразить, в прихожей раздался звонок. Инга пошла открывать. На пороге возвышался парнища под два метра, косая сажень в плечах, — и широко и открыто улыбался. Инга слегка опешила, парень — нет. Он уверенно шагнул в квартиру, сгреб Ингу в охапку и приподнял над полом.
— Ты — Инга, Колькина жена, он говорил, что красавица, но что до такой степени…
Заметив в дверях кухни Оксану Юрьевну, парень столь же радушно рванул к ней. Инга с ужасом подумала, что этот верзила вполне способен сгрести в охапку и мать и, пожалуй, так же незамысловато приподнять ее над полом. Инга ничего не успела сказать, а только громко нелепо икнула. Впрочем, Оксана Юрьевна оказалась проворнее гостя и поспешно выставила перед собой ладошку. Парень пожал ее, все так же глупо улыбаясь.
— А где Колян? — поинтересовался он.
— Вы — Антон? — первая опомнилась Оксана Юрьевна.
Парень согласно кивнул. Он отдал Инге свою огромную спортивную сумку, и та безропотно приняла ее. Пока раздумывала, куда приткнуть эту громадину, услышала, как гость громко и подробно отвечает на вопросы матери. Через полчаса они уже знали об Антоне если не все, то почти все: и что он баскетболист (когда-то с Колькой вместе кидали мячик), и что теперь надеется показаться и быть принятым в столичную команду, что недавно он первый раз в жизни болел ангиной и ходил с опухшей шеей. Что мама, провожая, зашила ему деньги в трусы. А когда он назвал сумму, которую матушка с прилежной конспиративностью прятала, то все вместе расхохотались и потом долго не могли успокоиться — принимались хохотать, как только кто-нибудь открывал рот. А сам Антон — больше всех. Оксана Юрьевна забыла о времени и сообразила, что пора домой, только когда вернулись зять с внучкой. А уходя, она не удержалась и пригласила их всех в гости, на что Антон горячо ответил согласием.