Тюремный целовальник упал на колени перед Степаном:
— Хошь казни меня, атаман, не отдам ключей. Воевода меня кнутьем задерет и семейку без хлеба оставит!
— А ты с нами на Дон, старик! — посоветовал кто-то из казаков.
— Куды ж я уйду?! У меня тут семейка, домишко!
— Да что с тобой цацкаться?! Где ключи?! — грозным голосом закричал какой-то казак.
Но Степан успокоил всех:
— Да на что вам ключи, робятки? Города без ключей полоняли, а тюрьму устрашились разбить! Пошто обижать старика! Пусть ключи бережет!
Казаки расхохотались, отшвырнули прочь старика, и тюремные двери загудели под ударами топоров…
Темный подвал пахнул дыханием сырости, плесени, смрадом, гнилью… Со света сразу было не разглядеть копошащихся на прогнившей соломе людей.
— Донские тут есть? — громко спросил с порога Степан Тимофеич.
— Есть, батька, донские! Здравствуй, Степан Тимофеич, батька! — закричали радостные голоса в ответ. — Спасибо, отец наш!..
— Чего ж вы сидите! Гайда на волю! — крикнул Степан.
— Мы, батька, в колодках! Не встанем! — послышались голоса. — Пропадаем! Хвораем!..
Люди зашевелились во мраке на мокрой, смрадной соломе, раздалось громыхание цепей.
— Спаситель ты наш! — восклицали колодники. — Да неужто же мы дождались?! Слышали, ты из басурманского плена людей свобождаешь, а тут-то не ждали!..
— Боярский не слаще плен! Спасибо, упас от муки!
Казаки уже сбивали колоды с тюремных сидельцев; привели кузнеца расклепывать цепи. Горожане налезли в тюрьму…
— Вишь, проклятый, где держит людей! Сущий ад!
— Ну, кто тут донские? — спросил Степан.
— Я, Степан Тимофеич, батька! Я донской!
— И я тоже, Степан, я — Силантий Недоля!
Силантий был сверстник Ивана Разина, казак соседней станицы. С ним вместе Степан бывал в посольских походах.
— Куды же, Силантий, тебя занесло! С похмелья ты, что ли, сюды забрался?! — спросил Разин.
— Не шути, Тимофеич! Унять пора воеводу: уж так своеволит, так своеволит. Мы с кумом на торг, за товаром, а нас в тюрьму! А за что? За то, что с пищалью не езди… Так что ж нам, донским, и дороги в Царицын не стало?! Пищаль, лошадь, телегу, товары — все отнял! А что за казак без мушкета да без пищали?!
— Без пищали, без сабли каков уж казак! — подхватил кривой шорник, словно он был сам природным донцом.
— Кричит: дескать, вы, донские, подсыльщики Разина-вора! — продолжал Силантий.
— А меня ты, Степан Тимофеич, от смерти упас! Завтра меня в Астрахань слать хотели, а там бы казнили насмерть! — выкрикнул знакомый Разину голос из дальнего угла тюрьмы.
— За что ж тебя? — спросил атаман.
— Воеводского брата, князя Михайлу, я в Астрахани побил, да и на Дон побег, а меня по примете поймали: у меня одна бровь повыше другой… да волосом красен…