Громко взвизгнув тормозами, автомобиль остановился напротив до боли знакомого коттеджа. Игнорируя дверцы, Раджан выпрыгнул из машины, стрелой взлетел на крыльцо. Но тут вся его решительность испарилась. Он никак не мог поднять рука и дёрнуть за верёвку звонка, что был повешен над дверью, обычно Раджан всегда посмеивался над этим анахронизмом, однако, сейчас верёвочка, казалось, связывала ему руки. Раджан так и представил, как после мелодичного перезвона в дверном проходе явится, подобно злому духу вызванному неосторожным запретным заклинанием, полуобнажённый красавец, и, смерив его взглядом, улыбнётся. Раджан отогнал наваждение и со всей силы дёрнул за верёвку, чуть не оторвав её. Удар гонга раздался, разорвав, казалось бы, в абсолютной тишине и… ровным счётом ничего не произошло, но этот звук отрезвил его. Раджен дёрнул ещё несколько раз для верности и стал ждать, обычно Фелис заставляла себя ждать очень долго. «Кто там так ломится?! Сейчас открою,» — этот родной, живой голос заставил сердце Раджана сжаться, но он резким усилием воли заставил его биться равномерно. Отворившая дверь, Фелис была в халате, вся розовая, видимо, как всегда сидела в ванной. Увидев Раджана, она тихо охнула и бросилась ему на шею, но тут же отстранилась и шагнела назад в дом, явно с намерением захлопнуть дверь.
«Что они все сегодня, с ума посходили?» — удивился Раджан, настолько успокоившийся, что уже получил способность удивляться. Но тело действовало быстрее мысли, руки рванулись вперёд и мёртвой хваткой вцепились в дверную ручку, а губы зашевелились так, чтобы выдохнутый из груди воздух прошелестел единственное слово «Фелис». Но Фелис, казалось бы, не услышала его, она развернулась, словно в трансе добрела до дивана и зарыдала, уткнувшись лицом в жёсткую обивку. Раджан подошёл к ней, сел рядом и заговорил:
— Фелис, ты сердишься на меня? Извини, я не мог появиться раньше, я лежал в больнице, — сейчас Раджан чувствовал себя кругом виноватым, хотя, совсем недавно, лёжа в одиночестве, называл себе совсем других виновных. Ведь, если смотреть объективно, он легко мог дать Фелис знать, однако, ждал активности от неё. — Но теперь я никуда не уйду, если ты сама меня не прогонишь. Теперь я останусь с тобой столько, сколько ты позволишь.
— Конечно, пока не прогоню, — Фелис откинулась на спинку дивана. — Знаешь, тебе очень повезло, что ты попал в больницу, а то я бы тебя достала и все кости переломала. А так пришлось кое-что дома разбить, кошке тоже очень повезло, что она, угадав моё настроение, убежала из дома. Когда ты не пришёл в тот день, ни на следующий, ни через неделю, я возненавидела весь мир, себя в первую очередь. Тебя в нулевую!!! Говоришь, в больнице был, узнавала по всем больницам, в полиции, о тебе там и не слышали. Я уж думала, что мой отец успел с тобою поговорить, и ты дал согласие. Такого предательства я стерпеть не могла…