…Он очнулся и убедился, что все его друзья находятся рядом. Растерянное выражение на их лицах как бы объединяло их.
– Что это такое случилось? – жалобно спросила Лилечка. – Где мы?
Быстро сгущались сиреневые сумерки. Холодало еще быстрее. Приход ночи в иномерном мире мало чем отличался от аналогичного явления в Отчине или Кастилии.
– А вот и наша потеря, – Смыков нагнулся за фляжкой, утраченной при первой встрече с сиреневой стрекозой. – Целенькая, хоть и пустая…
– Получается, мы на прежнее место вернулись… – произнесла Лилечка растерянно.
– Получается, – подтвердил Цыпф. – Только не мы вернулись, а нас вернули. Блошиные скачки на сегодня закончились. Все участники возвращены в конюшню. Ожидается награждение победителей и наказание проигравших.
– Что уж тут говорить о свободе воли! – Смыков энергично рыскал вокруг, очевидно, разыскивая обрубок пистолетного ствола. – Произвол полнейший…
– Ну ты и скажешь, – ухмыльнулся Зяблик. – Давно ли сам такой произвол насаждал.
– Клеветать, братец мой, не надо. Я не произвол, а порядок насаждал. Что заслужил, то и получи. Бывали, конечно, ошибки. Не без этого… Но каждый, кто свободы лишался, свой срок и статью знал. Имел надежду на досрочное освобождение. Жалобы прокурору подавал. А сюда нас за что? На какой срок? Где прокурор?
– Порхала же здесь эта тварь… синенькая, – Зяблик изобразил руками что-то похожее на взмахи крыльев. – Может, это как раз и был прокурор местный. Надо было жалобу подавать по полной форме, а мы его гоняли, как приблудную собаку.
– Ладно вам трепаться. Идите перекусите, – позвала Верка. – Да уже и на бочок пора. Завтра, небось, опять целый день бегать придется.
Ужин выглядел более чем скромно – пачка печенья, пара шоколадок и фляжка воды на всех.
– А где же обещанная казенная шамовка? – Зяблик мигом прикончил свою порцию и закурил вонючую самокрутку.
– Не поставили нас еще, как видно, на довольствие, – объяснил Смыков. – Со вновь прибывшим контингентом всегда так бывает.
– Сачкам пайка не положена. – Верка ела, как старушка, отламывая от печенья крохотные кусочки. – Галопом надо было бегать, а не прогуливаться вразвалочку.
– Это за то, что мы стрекозу обидели, – вздохнула Лилечка, все свое печенье обменявшая у Цыпфа на шоколад.
Сиреневый сумрак был уже достаточно густым, однако от внимания людей не ускользнуло, что в нескольких шагах от них воздух как-то странно искрится. Затем в пустоте возник рой невесомых фиолетовых блесток, который постепенно густел и сплачивался в нечто хоть и хрупкое на вид, но вполне материальное. Формой своей это новое порождение чужого мира напоминало чашечку цветка – фиолетовый тюльпан размером с доброе ведро.