Когда Ландри наконец отдышался, они заключили с Пардальяном соглашение: юноша мог перебраться в эту замечательную комнату, и хозяин даже согласился предоставлять ему каждый вечер бесплатный ужин, а шевалье со своей стороны обязался поддерживать на постоялом дворе тишину и порядок, как это делал раньше его отец.
Таковы были условия мирного договора, подписанного господином Ландри Грегуаром, жителем города Парижа, и шевалье де Пардальяном-младшим, дворянином.
Теперь читатели знают, как Жан обрел Молнию и нашел Пипо, осталось рассказать, откуда он взял Галаора.
Как-то поздним вечером шевалье де Пардальян шел домой из весьма подозрительной таверны, расположенной на улице Фран-Буржуа; он славно повеселился со своими сомнительными приятелями и был сейчас, прямо скажем, немного пьян. Это означает, что концы его тонких усиков торчали вверх еще более задиристо, чем всегда, а Молния моталась за спиной, колотясь о стены домов то по одну, то по другую сторону неширокой улочки. Юноша горланил модную песенку, сочиненную, говорят, мэтром Ронсаром для некой влиятельной принцессы:
Когда уж старенькой, со свечкой, перед жаром
Вы будете сучить и прясть в вечерний час,
Пропев мои стихи, вы скажете, дивясь:
«Я в юности была прославлена Ронсаром!»
— Клянусь Пилатом и Вараввой! — мрачно бормотал шевалье, сворачивая на улицу Тиксерандри. — Неужто я влюбился?! Не верь женщинам!.. О, где же вы, мудрый господин де Пардальян? Видели бы вы, как удачно я следую вашим советам!
И юноша пропел вторую часть прелестного сонета. У Жана был красивый, проникновенный голос и безупречный слух:
Тогда последняя служанка в доме старом,
Полузаснувшая, день долгий натрудясь,
При имени моем согнав дремоту с глаз,
Бессмертною хвалой вас окружит недаром.
— Их прекрасные волосы удавят тебя как змеи! — в отчаянии пробормотал Пардальян. — Их улыбки источают яд. И было что-то еще о глазах… О, ее дивные глаза… словно синие звезды!.. Не верь женщинам!..
И Жан с печалью и горькой насмешкой пропел два заключительных терцета:
Я буду под землей и — призрак без кости -
Смогу под сенью мирт покой свой обрести, -
Близ углей будете старушкой вы согбенной
Жалеть, что я любил, что горд был ваш отказ…
Живите, верьте мне, ловите каждый час,
Роз жизни тотчас же срывайте цвет мгновенный
[1]— Пусть пронзят меня кинжалом, но ничего лучше строки, завершающей этот восхитительный сонет, мне слышать не доводилось!.. — грустно прошептал шевалье.
— Спасите! Помогите! Убивают! — раздался вдруг отчаянный крик.
— Хм! — поднял брови Пардальян. — Похоже, сей господин нежится в тенистых кущах!..