Обрадовался Номоконов, когда пришел во взвод лейтенанта Репина. В блиндаже было четверо. Встали и приветствовали нового солдата снайперы Степан Горбонос, Сергей Дубровин и Иван Лосси. Подошел высокий черноголовый солдат с раскосыми, вдруг блеснувшими глазами. Тихо, с едва уловимым трепетом Номоконов сказал несколько слов на бурятском языке, который хорошо знал. Тот ответил. Тагон Санжиев, земляк! Присели на лавку, положили друг другу руки на плечи, заговорили по-русски.
В селе Агинском, Читинской области, на пятидневных курсах всеобуча какой-то командир не пожалел Санжиеву десятка винтовочных патронов, и меткому от природы стрелку не пришлось работать в хлеборезках. Он сразу же занял свое место на войне.
– Много набил? – спросил Номоконов.
Санжиев подошел к столику, над которым висел маленький листок.
– «Общевзводная ведомость „Смерть захватчикам!“ – вслух прочитал он. –Юшманов, Кулыров, Павленко, Санжиев, Дубровин…».
Неделя прошла, как 34-я армия остановилась на высотах Валдая, и за это время Тагон Санжиев уничтожил восьмерых фашистских захватчиков. А до этого – не считал.
– Цель всегда найдется, – сказал земляк. – Воюем помаленьку. Ночью опять выхожу караулить.
Номоконов облегченно вздохнул. Он понял, что теперь прочно свяжет свою судьбу с людьми, которые охотятся за гитлеровцами.
– Долго добирался я сюда, – задумчиво сказал он Санжиеву. Кружил, кружил, а попал.
Вечером рядом легли на дощатые нары блиндажа, укрылись шинелями, вспоминали родные места. Санжиеву надо было отдыхать перед «охотой», но земляки никак не могли наговориться.
Лейтенант Репин беседовал с солдатами, только что прибывшими во взвод из различных подразделений полка. Заходили в блиндаж снайперы, коротко докладывали о результатах «дневной работы», ставили винтовки в самодельную пирамиду, ужинали, перешептывались. Номоконов прислушивался: люди, разговаривая между собой, повторяли слово, прилипшее к нему еще в саперной части.
– Шаманом назвали, – улыбнулся Санжиев. – Ничего.
Тагон по-своему представлял себе войну, и Номоконов заметил, что их взгляды сходятся. Земляк сказал, что линия фронта похожа на большой пал, который случается весной в степных просторах. Огненная лавина движется вперед, все пожирает на своем пути, опустошает. В степи все выходят тушить пожар. Ему, Санжиеву, вручили винтовку для того, чтобы он помог своему народу сбить пламя войны, потушить все искры. Издавна подружился Тагон с дробовым ружьем: бил в степи дзеренов, коз, волков. Двадцать пять лет исполнилось Тагону, а в армии не служил: по очень важному делу отсрочку давали. Раньше отару овец пас Санжиев, потом курсы трактористов окончил, стал водить по полям могучую машину, распахивать степные просторы. Немного было перед войной трактористов-бурят, и когда подошел его черед призываться в армию, – не взяли. Паши, сказали, сей – боевое задание выполняешь. Так и отстал от своих одногодков. Женился, сын растет. А теперь оторвала война от семьи и пашни.