— Знаешь такую фамилию — Большаков?
— Вояка какой-то вроде.
— Теплее.
— Так бы сразу и сказал. Значит, ты за него пришел мазаться? Сколько он тебе башляет?
— Какая разница?
— Переходи ко мне. Бабок будет в два раза больше.
— У тебя своих «шестерок» хватает.
— Разве ж это люди? — пренебрежительно сказал Пантелей.
Хыз и Борисик нервно заерзали на дубовой скамье. Но им пришлось молча утереться после столь откровенного плевка в лицо, потому что Пантелей брезгливо сказал:
— А вы сидите.
Он потянулся к блюду, взял крупного вареного рака, оторвал ему клешню и принялся смачно обсасывать ее.
— Я, Константин, твоего Большакова не трогал. Он мне на хрен не нужен.
— Кто же к нему приходил?
— Это не мои пацаны. Мне до них дела нет.
— Ну так вот. Скажи этим не своим пацанам, что в следующий раз я им бошки поотрываю.
— А где они, кстати?
— Не знаю и знать не хочу. Я им дал пен дал я под зад…
— Значит, вопрос решен. А пушку ты можешь убрать, тебя здесь никто не тронет. Нам с тобой делить нечего.
— Я, между прочим, по твоей милости на зону загремел, — не убирая пистолета, сказал Жиган.
— Когда это было, Константин?
— Не важно. Я до конца своих дней запах карцера буду помнить.
Пантелей притворно вздохнул и бросил в угол распотрошенный раковый панцирь.
— Вот так всегда. Хочешь людям сделать добро — они тебя дурным словом поминают. Константин, разве я виноват в том, что тебе какие-то бешеные менты на дороге попались? Это же случай, в жизни всякое бывает.
— С каких это пор ты стал философом? Пантелей усмехнулся.
— А я книжки теперь умные читаю. Тут на втором этаже богатая библиотека. Добрее надо быть к людям и терпимее.
— Заткнись, — с отвращением сказал Жиган, — слушать тебя паскудно.
— Ай-яй-яй, — почмокав языком, промолвил Пантелей, — видно, ты и вправду Жиган. Что смотришь? Я и это про тебя знаю. Городок у нас маленький, слухи быстро разносятся.
— Ну и хорошо, что знаешь. Где Игнат?
— Спроси что-нибудь полегче. Я его уже месяца три не видел. А он мне, между прочим, нехилые бабки задолжал.
«Ах ты, сука лживая», — едва не вырвалось у Жигана, но он сдержался.
— Говорят, что Игната с этими «шестерками» видели, — Жиган кивнул на Хыза и Борисика.
— Какие люди?
— Разные.
— Вот народ пошел, — с наигранным сожалением произнес Пантелей, — языки что помело. Пацаны, вы давно этого ублюдка видели?
— Зимой еще, — прогундосил Хыз.
— Вот видишь, Константин, они тоже ничего не знают. А вот я слыхал, что братец твой в Москву смотался. Ты бы его там по подвалам пошукал.
Жиган вдруг явственно ощутил собственное бессилие, хотя в руках у него был заряженный пистолет. Пантелей не тот человек, которого можно взять на понт. Устраивать стрельбу, рыскать по всей этой долбаной даче?