Пепеляев достал из-под стола тонкую кожаную папочку, извлек из нее несколько листов бумаги, ручку и печать в коробочке.
— Простая формальность, — сказал Мамед, — нужно скрепить договор подписями, и дело сделано.
— Что это? — спросил Большаков. Жиган заметил, что его шеф едва стоит на ногах. Очевидно, сказывались бессонная ночь, страшное нервное напряжение и избиения, которым его подвергли похитители.
— Обыкновенный договор, — ответил Мамед. — Мне очень нравится ваш кооператив. Как это принято теперь говорить — перспективный бизнес.
— Вам нужна доля?
— Нет, — лукаво засмеялся азербайджанец, закуривая новую сигарету. Окурок предыдущей он раздавил на полу носком ковбойского сапога. — Доля — это мало. Сейчас вы подпишете договор, по которому передадите мне права учредителя. Сан Саныч, все готово?
— Да.
— Берите ручку, Андрей Иванович, и подписывайте.
— А если я откажусь?
— Ну зачем вам лишние неприятности, Андрей Иванович? — с мягким укором сказал Мамед. — Вам и так пришлось натерпеться. А все из-за своего упрямства. Не беспокойтесь, я вас возьму на какую-нибудь хорошую должность. Например, бухгалтера. Соглашайтесь, Андрей Иванович, и зарплата хорошая, и головной боли меньше. У вас ведь болит голова, правда?
Большаков медлил. Тогда Мамед коротко кивнул головой Гусейну, и охранник нанес короткий, почти без замаха удар в живот Большакову. Издав глухой стон, тот согнулся пополам, закашлялся.
— Согласны? — спросил Мамед.
— Нет, — прохрипел Большаков.
— Убью собаку! — воскликнул охранник.
Гусейн снова замахнулся, но Мамед жестом руки остановил его. Услышав голос охранника, Жиган понял, что именно Гусейн разговаривал с ним по телефону. Те же хриплые интонации, тот же грубый кавказский акцент.
— Я ничего не буду подписывать, — с неожиданным упрямством повторил Большаков. — Можете меня убить или отрубить мне руки.
— Это интересное предложение. Я над ним подумаю. А пока вами займется Гусейн.
Большаков только-только начал выпрямляться, когда охранник ударил его ногой в пах. Жиган больше не мог смотреть на это избиение.
Одним прыжком он оказался рядом с Гусейном и нанес ему прямой короткий удар справа в голову. За ним последовали еще несколько ударов по корпусу, и Гусейн тяжело, словно куль, рухнул на пол.
Жиган в ярости стал пинать его ногами, позабыв обо всем, что происходит вокруг.
А зря.
Борисик даром времени не терял. Он подскочил к Жигану сзади и врезал ему рукояткой пистолета по затылку.
Минутная вспышка ярости дорого стоила Жигану. Перед его глазами вспыхнули разноцветные огни, потом все разом померкло и погрузилось во мрак.