— Ну так мы его сейчас сделаем, а, Джоник?
— Делай, — ровным бесстрастным голосом сказал кавказец и снова стал мурлыкать «Сулико».
Константин даже не успел повернуться, так все быстро и неожиданно произошло. Он не учел, что сокамерники находились под воздействием наркотиков, которые хоть и ненадолго, но удваивают силы, делают реакцию почти молниеносной.
Халда одним рывком оказался на нарах рядом с Константином и железной хваткой зажал его за шею. Цыган подлетел с другой стороны и сразу же врезал Константину по ребрам.
Напрасно Панфилов дергался, пытаясь освободиться. Крепкие руки Халды сковали его словно железные кандалы. Цыган продолжал осыпать Константина ударами по почкам.
— На, падла, получай!
Сжимающаяся в локте рука плотно сжала шею Константина. Он почувствовал, что начинает задыхаться. Еще полминуты — и все, хана.
Все-таки он продолжал сопротивляться, невероятно изогнувшись и пнув Цыгана ногой в бок. Тот, конечно, не почувствовал никакой боли, но разъярился еще сильнее.
— Ах ты, сучара, петушила позорный! Я те щас ноги вырву!
Улучив момент, Цыган резко ударил почти беспомощного противника носком ботинка в спину. Если бы Константин мог, он бы в этот момент завыл от боли. Но Халда душил его все сильнее и сильнее, и перед глазами уже плыли вперемежку синие и розовые круги.
— Шкарята снимай! — крикнул Халда. Цыган, совершенно не соображая, что делает, рывком спустил с себя штаны. Мокрый маленький член бессильно болтался между ног. Внезапно до него дошло, что при всем желании он не может опетушить сокамерника.
— Халда, — заголосил он, — у меня ж не стоит!
— Урод! — рявкнул Халда. — Обкурился, подождать не мог? Джоник, он нам всю малину обосрал. Вставай!
— Не, — вяло ответил тот, — я пробивкой не занимаюсь, мое дело — парафин.
— Да ты че, Джоник, видишь, Цыган изголодался, дуньку Кулакову в шкары запустил.
— А мне какое дело? Вы — пробивщики, я только на клык даю. И вообще, не мешай кайф ловить.
Растерявшийся Халда немного ослабил хватку. Константин смог чуть-чуть глотнуть воздуха. Правда, кислорода в этом глотке было немного, но и его хватило, чтобы прийти в себя.
А за его спиной Цыган безуспешно пытался оживить свой мокрый, скользящий между пальцами «агрегат». Ему потребовалось не меньше минуты, чтобы понять — ничего не получится. От досады Цыган даже застонал.
— О, паскуда, не хочет вставать.
— Не хрен было малафьей шкары заливать, — выругался Халда.
— Так че делать-то, че делать, а, Джоник?
— Не трогай ты его, — брезгливо бросил Халда. — Он же тебе сказал.
— Чистюля нашелся, никак не может привыкнуть к тому, что он петух объявленный.