Летевший впереди боец уже занес руку с оружием над головой.
— На, сука!
Мозг Жигана работал четко и ясно. Мышцы мгновенно повиновались внутренним командам. Резкий рывок вправо, между кроватями, левая рука взлетает от бедра и встречается с открытым горлом соперника.
Боец, пытавшийся нанести удар сверху ножкой табуретки и опустивший руку, был в этот момент беззащитен, словно ребенок.
Наткнувшись горлом на резко выброшенное вперед предплечье Жигана, он подлетел в воздух, как оловянный солдатик. Ноги его мгновенно оказались выше головы, и он грохнулся о половицы с такой силой, что задрожали стены барака.
Из горла бойца вырвался нечленораздельный звук, который, впрочем, в бараке не услышал никто, коме Жигана. Все тонуло в топоте сапог.
Со вторым бойцом Жигану и вовсе не пришлось драться. Он сам наткнулся на рухнувшее ему прямо под ноги тело и, по инерции выставив вперед руки, пролетел вперед несколько метров и растянулся в проходе.
Правда, этому в отличие от первого повезло больше. Он просто врезался головой в ножку кровати и вырубился на пару секунд.
Пока все складывалось удачно, даже слишком. Жиган нутром почувствовал, что настоящий бой только начинается.
Он не ошибся. Те трое бойцов, которые задержались в проходе, не стали сломя голову бросаться на Жигана. Все они были вооружены ножками от табуреток.
Первый успел остановиться перед телом растянувшегося на полу подельника. Остальные двое метнулись в стороны, обходя
Жигана за шконками слева и справа. Он стал медленно отступать назад.
Но тут за спиной его раздался шум. Пришел в себя и стал подниматься боец, ударившийся головой о ножку кровати. Оставлять за спиной озлобленного противника было бы непростительной ошибкой.
Действуя на одном инстинкте, Жиган без разворота нанес удар ногой назад. И на сей раз удача не оставила его. Он угодил полуоглушенному противнику в плечо и опять заставил его распластаться на полу.
Чтобы окончательно покончить с врагом, Жиган, почти не поднимая ногу, еще раз резко опустил ее вниз. Обычно такой жестокий удар применяется в конце схватки для того, чтобы добить поверженного соперника. Пяточная кость входит в грудную клетку, как нож в масло, ломает кости, разрушает внутренние органы.
Шанс остаться в живых после такого удара — ничтожнейший. Спасло бойца лишь то, что Жиган наносил удар не глядя и потому попал не в грудную клетку, а в брюшную полость. Тем не менее разрыв селезенки был ему обеспечен, а судя по выступившей на губах кровавой пене, пострадали и легкие.
У Жигана не было времени, чтобы вникать в такие подробности. Он легко перескочил через изгибающееся тело и занял более удобную позицию, ближе к стенке барака. Конечно, ему пришлось ограничить пространство для маневра, но в то же время он смог обезопасить себе спину.