Артур не скрывал, что его устраивает такое поведение Кокана, и перевел разговор на другие темы.
Вскоре смотрящий покинул камеру штрафного изолятора, таким образом продемонстрировав свое особое положение.
* * *
Кокан действовал более тонкими методами, чем ожидал Артур. Он отбыл положенный срок в изоляторе, стараясь не привлекать излишнего внимания администрации, вышел и обратился к Артуру с просьбой о проведении сходняка на предмет признания его авторитета.
Сходняк, как обычно, прошел в здании медсанчасти, и Кокан без особого труда стал смотрящим четвертого отряда. Это место как раз освободилось после откидки Косого.
Для Жигана последние события не сулили ничего хорошего. По настоянию врача он провел на больничной койке не полторы, а три недели. Кроме значительной потери массы и сильного обезвоживания организма, у него обнаружились нарушения деятельности почек, и доктор ходатайствовал по начальству о продлении срока лечения.
Неплохое питание и содержание дали свои плоды. Восстановив здоровье, Жиган вернулся в отряд.
С первых же минут пребывания в бараке он почувствовал, что обстановка здесь изменилась. Не осталось никого из блатных, прежде окружавших Малхаза. После памятного замеса трехмесячной давности большинство из них были этапированы за пределы колонии. А кое-кто до сих пор находился в областной больнице.
Новый смотрящий окружил себя собственной кентовкой. Кокан сразу же заинтересовался Жиганом, но враждебности, по крайней мере открытой, не проявлял.
Мужики работали в промзоне, шныри по обыкновению драили пол в бараке, а Кокан лениво перекидывался в карты с блатными из своего окружения.
Увидев Жигана, он несколько секунд пристально изучал его взглядом, потом спокойно сказал:
— Смотри-ка, старый знакомый. Блатные, сидевшие к Жигану спиной, дружно, как по команде, обернулись.
— Кто такой? — спросил тщедушный малый с корявым, избитым оспинами лицом и проплешиной на затылке, оставшейся, очевидно, после драки.
— Резинщик, — сказал Кокан, неотрывно наблюдая за Жиганом, устраивавшимся на своей шконке.
— Он че, блатной? — Тщедушный зек бросил карты и встал с явным намерением разобраться.
— Сядь, Пурген, — недовольно сказал Кокан. — Не мельтеши.
Давно зная о крутом нраве Жигана, Кокан решил не дразнить гусей. Была еще одна причина, по которой Кокан не хотел устраивать бучу: Артур запретил трогать этого парня. Не то чтобы Кокан боялся Артура, но связываться сейчас с Жиганом означало сорвать собственные планы.
Конечно, это не могло понравиться блатным, но им не оставалось ничего иного, как подчиняться смотрящему. Иначе они рисковали повторить судьбу Малхаза.