Сделав из чашки несколько глотков, он рассеянно помешивал ложечкой густой черный напиток.
«Будете свидетелем по делу об убийстве сотрудника милиции, — вспомнил он слова, услышанные накануне, и снова усмехнулся. — Хорошо хоть не обвиняемым».
Константин потрогал царапину на лбу. Уже начинает пощипывать, значит, заживает.
Неожиданно раздался длинный настойчивый звонок в дверь.
— Кого там черти несут, — пробурчал Константин, поднимаясь из-за стола.
Звонок повторился еще и еще раз.
— Иду! — крикнул он еще раз и вполголоса добавил: — Хватит звонить, голова болит.
На пороге стоял, глупо улыбаясь, Олег Терентьев, его давний приятель, еще по секции карате.
— Конечно, — фыркнул Панфилов, — кого же еще можно было ожидать. Это ты, чудак с тринадцатой буквы?
Улыбка тут же сползла с лица Терентьева.
— Ты че ругаешься, Жиган? Я к тебе как к дружбану, а ты меня на порог не пускаешь.
— Проходи.
Константин пропустил вперед Терентия, запер за ним дверь.
— Здороваться надо для начала…
— Здорово, здорово, корова, — приходя в свое обычное состояние, весело произнес Терентий. — Ты куда запропал? Меня за тобой из конторы прислали.
— Что, беспокоятся?
— Ага, как же без шефа. Кто у нас начальник в кооперативе, ты или я?
— Я тебе предлагал, становись моим замом.
На лице Терентия появилось такое кислое выражение, как будто он только что надкусил незрелую сливу.
— Слушай, Жиган, что ты как этот? Я этой фени гнилой не рассекаю — зам, х… ям. Я не для этого создан.
— Что, так и останешься охранником на всю жизнь?
— А че? — вызывающе заявил Терентий. — Мне и в охранниках клево. Сутки дежуришь, двое дома. Каждый должен быть на своем месте.
— Ладно, не кипятись, — успокаивающе сказал Константин. — Кофе хочешь или чаю?
— Да ну их на хрен, и чай твой, и кофе, — развязно сказал Терентий. — Вот ежели б ты мне хавла стакашку плеснул.
Константин хмуро глянул на приятеля.
— Ты же сегодня на дежурстве.
— Ты, Жиган, че? Это я вчера был на дежурстве. Сегодня все, кончилась моя смена. Я уже домой собирался, да вот Жанка прилипла, как банный лист к жопе. Съезди, мол, проведай.
— Вон оно что, — понимающе кивнул Константин, — я так и думал, что это ее штучки. Ладно, у меня все равно водки нет.
— Че, выхлестал всю или на «конину» перешел? Так я «конину» тоже пью.
— Ладно, сейчас посмотрю. Оставалась где-то бутылка на антресолях.
Через минуту Константин вернулся на кухню, где за столом, протирая стаканы, сидел Терентий.
— Тебе повезло как покойнику, — сказал Панфилов, ставя на стол полбутылки «Столичной». — Не помню, откуда она взялась.