Около двух часов народ начал потихоньку расходиться. Джеки Макс, поддерживаемый под руки грудастыми хористками, покинул зал одним из последних. Около двери он кинулся Гершелю на шею и расцеловал его в обе щеки.
Хористки дотащили его до стоящего у входа лимузина. Оставшиеся посетители, покачиваясь, выходили на улицу.
Официантки начали убирать со столов посуду, расставлять стулья и мыть пол. Гершель, стоя за прилавком, полировал большой нож для резки мяса. Столь ответственную работу он не доверял никому и всегда выполнял ее сам.
В зале осталось совсем немного поздних посетителей — похоже, это были рокеры, поверяющие друг другу за чашкой кофе свои рокерские мечты.
За одним из столиков сидели шесть человек: трое были членами недавно созданной постпанковской группы под названием «Скузз», рядом с ними восседала пожилая дама, солиста группы, напротив нее в креслах развалились ударница и басистка из группы «Lollippops». В течение пятнадцати минут последняя (называвшая себя Квики) заигрывала под столом со Скаром, солистом группы, и его возлюбленная решала сложную задачу: расцарапать ли нахалке лицо прямо в зале или поколотить ее на улице.
Под висящими на стене карикатурами на великих были заняты еще три столика: два молодых актера из Нью-Йорка исповедовались друг перед другом в своей нелюбви к Лос-Анджелесу, парочка голубых выясняла отношения и две писательницы пытались пережить провал их третьего сценария.
Берди, полная пожилая блондинка шестидесяти лет, работавшая официанткой, первая заметила его.
— Убирайся отсюда! — закричала она и бросилась в сторону кухни, сбивая по пути столы и стулья.
Квики, сидящая лицом к двери, увидела его второй и издала пронзительный вопль, от которого, по словам свидетелей, волосы встали дыбом.
Скар встал и обернулся. На его губах появилась насмешливая улыбка, он схватил за горлышко пивную бутылку и двинулся навстречу человеку, стоявшему в дверях.
Гершель как раз нагнулся за упавшим ножом, когда услышал крик Берди, испуганный вопль Квики и странный смешок Скара. Пройдясь в душе по поводу музыкантов, он выпрямился и посмотрел через прилавок — как раз вовремя, — для того чтобы увидеть, как человек дважды выстрелил в живот Скара. Как сок из перезрелого арбуза, из Скара хлынула кровь, мгновенно залив его футболку. Его уже мертвое тело упало на стол, из-за которого он пару минут назад поднялся. Визжащая Квики, казалось, обрела второе дыхание, и ее визг поднялся на тон выше. Его прервал выстрел, превративший голову девушки в кровавое месиво. Стул опрокинулся, и ноги Квики в черных колготках мелькнули в воздухе.