Другой стражник, судя по наличию короткого меча, начальник, старательно делал вид, что его не интересует происходящее, и уже украдкой дергал усатого за рукав, собираясь незаметно ретироваться.
— Долгих лет Вам, Достопочтенный! — лобызать грязную мозолистую руку не хотелось, поэтому для пользы дела пришлось просто стукнуться в нее лбом. — Ваша мудрость зажгла над нами свет прозренья!
Легким сжатием руки я убедила мальчугана последовать моему достойному подражания примеру. Он с готовностью обслюнявил руку другому стражнику, который Ошарашено вытер ее об штаны. Этих знаков благодарности, вкупе с уже выказанными, хватило, чтобы остолбеневшая стража не успела опомниться, как мы нырнули в ближайший переулок. Как раз вовремя. Ревом раненного медведя понесся над базаром вой обокраденного купца.
* * *
— Ты куда? — моя не один раз воспетая реакция опять пришла на выручку, не позволив остаться в тишине подворотни в гордом одиночестве.
Сграбастанный за руку в последнюю минуту перед бегством мальчишка по-партизански смолчал.
Ну что ж, пришло время показательных выступлений.
Труднопроизносимые слова, не имеющие абсолютно никакого смысла, посыпались из моего рта. Радужка глаз порадовала быстрым изменением цвета от ярко красного с оранжевыми всполохами до беспросветно черного (простенькая иллюзия, а впечатляет!). Я грозно свела брови и веско произнесла:
— Зря ты связался с Гильдией, щенок. Теперь это уже внутри тебя, — и многозначительно посмотрела куда-то в район его желудка.
Мой тон и взгляд подействовали на него самым благоприятным для меня образом — цвет лица мальчишки сменил большую часть радужного спектра, прежде чем остановить свой выбор на нежно-зеленом.
— Что … что у меня внутри? — испуганно пролепетал малолетний преступник.
— Как что? — искреннее недоумение от его дремучести слегка окрасило мой голос. — Бородавчатая жаба, конечно. Чувствуешь, как она начинает шевелиться и расти внутри?
Сила слова — великая сила: он готов был грохнуться в обморок, прислушиваясь к шевелениям несуществующей жабы.
— Нет? Скоро почувствуешь, — удовлетворенно сказала я. — Нечего распускать руки на деньги мага. В следующий раз будешь умнее, и знать, кого обкрадывать. Если доживешь, конечно…
Мальчишка почти повис на моих руках, но я не спешила проявлять сочувствие, на всякий случай, не выпуская его заведенного за спину локтя.
— Но я не знал…. Я думал, Вы простая служанка, Достопочтенная, — в его глазах заблестели хорошо отрепетированные слезы. — Мне нужно кормить семерых братьев и трех сестер.
— Вот только не надо давить на жалость. Неужели твои родственнички все как один безногие и безрукие калеки, что только такой пацан их может прокормить?