Нахлынуло острое желание, чтобы находился бы рядом со мной сейчас хоть кто-нибудь! (Имперская стража не приветствуется). Помог, защитил, образумил. Посоветовал, в конце концов! Зов соскользнул с губ тихой мелодией, без затруднений просачиваясь через Зеркало.
«А если погромче покричать? Авось, кто и откликнется!» . Ой, не сдержалась…. Все равно уже пора уходить.
Время пребывания здесь ограничивалось получасом. Если доверять памяти Рисы, вскоре ночной патруль частым гребнем пройдется по центру города, выискивая маргинальные элементы. До этого следовало убраться в квартал, где не так блюдут закон и порядок. Посему разогнав незваных гостей, я покинула притихший парк.
Заброшенные на плечо сумки мерно ударялись о спину при быстром шаге. В котелке, упрятанном в одну из них, тихонько позвякивала ложка. Обезлюдившая мостовая легко ложилась под ноги. Улочки становились уже и извилистей. Фонари встречались все реже, пока не пропали совсем. Из окон, неплотно прикрытых ставнями, сочились свет и звуки человеческого присутствия. Я направилась в порт, делая внушительный круг, дабы обойти квартал магов. Знания, полученные от Рисы, на запрос о самом неблагоприятном районе выдали припортовый. Недобрая слава ходила в народе об этом квартале. Кладбище опять же недалеко.
Воздух постепенно напитывался влагой и кровососущими насекомыми. К треньканью в сумке добавились озлобленные хлопки, не спасавшие, к сожалению, от зудящих кнопок на коже. Слева потянулись ряды темных складских зданий, справа выставка монументальных произведений искусства — надгробных изваяний.
Настало время выбора ночлега.
Либо направо, либо налево. Кладбище привлекало неохраняемостью и возможностью уединения, склады — отсутствием покойных соседей, сухостью и комфортабельностью помещений. Пока я, размышляя, склонялась в сторону складского варианта, судьба резко опустила чашу выбора совсем в другую сторону.
По мостовой бодро зацокали копыта конного патруля имперской стражи. Звук, не слышимый в этом квартале почти со дня основания, вызвал у местного населения шок. Обалдение вылилось в шуршание, пронесшееся по всему кварталу, пробегая чуть впереди отряда. Я, недолго думая, совершила выбор в пользу погоста, поднырнув под не пожелавшую отвориться калитку. Парадные ворота находились с другой стороны кладбища, но бежать до них полквартала. Результатом этих действий стали: ободранная щека и спасенная шкура. Мое тело оперативно укрылось за широкими крыльями скорбящего ангела.
Перестук копыт смолк перед заклинившей калиткой, заставив мое сердце забиться в два раза чаще. Тишина являла собой подробную иллюстрацию к определению «могильная». Обнаглевшие комары, коварно воспользовавшись преимуществом, начали жрать меня заживо. И сожрали, если бы топот не возобновился, удаляясь с каждой минутой.