Сердце Храма не пустовало — нас, идущих навстречу друг другу, терпеливо дожидался служитель Единого. Его густая тщательно расчесанная борода, подметала пол. Этот убеленный сединами, но еще крепкий мужчина был настолько выше в сане бедного отца Ванхеля, настолько ална Ордена выше обычной лонии. Хотя его сутана и отличалась той же простотой. Но благородный ослепительно белый цвет это — не скромный коричневый, а знак служителя в виде платинового круга, инкрустированного рубинами, изумрудами и брильянтами — не простой железный кругляш, покрытый облупившейся цветной глазурью. Священник по хозяйски осматривал свою паству, настойчиво ей напоминая о чем-то, без сомнения, очень важном, что определялось по моментально поскучневшим лицам слушателей. У звукоизоляции есть свои несомненные плюсы — мой слух обошла стороной эта, вероятно, весьма познавательная проповедь.
Да меня никак замуж выдают! Очень уж все происходящее на свадьбу похоже — обстановка прямо шепчет. Конечно, не исключено, что Император решил отречься от престола в мою пользу, сделав меня принародно Вседержительницей Тилана. Но это маловероятно даже для сумасбродного сна. Дэрриш, не догадываясь о моих злодейских мыслях супротив престола, взял меня за руку и вывел на небольшую круглую площадку, ровно такую, чтобы на ней смогли уместиться двое близко стоящих людей. Моя вторая рука тоже удостоилась чести оказаться в свободной ладони Императора. Его синие глаза безучастно взирали на меня, ни тени эмоции не проскользнуло по красивому лицу. Я ответила ему точно таким же взглядом, с отстраненным любопытством ожидая продолжения своего сновидения. Не ограничиваясь лицезрением потенциального жениха, моя голова заинтересованно оглядывалась по сторонам, стараясь увидеть как можно больше. Служитель воздел длани к небу, потрясая ими, чтобы привлечь внимание зрителей. Все и так смотрели на него, так как других артистов разговорного жанра больше не наблюдалось. Но и этого ему показалось мало.
— На колени, — воззвал он.
Этого я, разумеется, не слышала, но когда все люди в помещении в едином порыве падают на колени, и так все понятно. Всеобщий падёж не коснулся лишь нас троих.
Ослепительно яркий свет хлынул сверху, скрывая окружающее не хуже абсолютной темноты, в отличие от своей противоположности причиняя ощутимую боль глазам. Мучение продолжалось доли секунды, погаснув вместе со слепящей вспышкой. На одно мгновение я вспомнила что-то, несомненно, весьма значимое, но розовая дымка успокаивающе обвернулась вокруг меня, отгораживая возникшее беспокойство и неприятные ощущения. Император все также равнодушно отпустил мои безвольные руки.