— Мне не часто удается попробовать домашнего пирога. Я уверен, что любое приготовленное вами блюдо будет великолепным.
— Джек, мне этот парень нравится все больше и больше.
— Пойдемте, я покажу вам комнату для гостей.
— Если что-нибудь будет нужно, просто скажите, — добавила Синди.
— Ну, я готов держать пари, что все будет замечательно, — воскликнул Бьюкенен. — Я правда очень вам благодарен за то, что вы берете меня к себе пожить. Семьи у меня нет, а доктор подумал, что будет лучше, если…
— Тсс, — сказала Синди. — На ближайшие несколько дней ваша семья — это мы.
Когда Дойл повел Бьюкенена из кухни к залитому солнцем коридору, Бьюкенен оглянулся на Синди, все еще недоумевая, почему она не задала само собой напрашивавшегося вопроса о происхождении раны на голове.
Она тем временем уже отвернулась от него и продолжала месить тесто на кухонном столе. Бьюкенен заметил, что мучные отпечатки были и на бедрах ее аккуратных джинсов. Потом он заметил еще кое-что. Короткоствольный револьвер 38-го калибра на кронштейне под настенным телефоном рядом с сетчатой дверью. Бьюкенен знал, что Дойл никогда бы не выбрал оружие такого типа для себя. Дойл посчитал бы его игрушкой и предпочел бы полуавтоматический 9-миллиметровый или 45-го калибра. Нет, этот короткоствольный револьвер был для Синди, и Бьюкенен готов был побиться об заклад, что она знает, как им пользоваться.
Может, револьвер был здесь в качестве меры предосторожности от грабителей? — подумал Бьюкенен. Или принадлежность к «тюленям» сделала Дойла чересчур чувствительным к вопросам безопасности и в гражданской жизни? Идя за хозяином дома по коридору, он вспомнил замечание Дойла о том, что тот иногда оказывает услуги людям, на которых раньше работал, и тут же решил, что этот револьвер не единственное имеющееся в доме оружие и что Дойл держит его здесь для того, чтобы Синди могла защитить себя от возможных последствий некоторых из этих услуг.
— Вот ваша комната. — Дойл ввел Бьюкенена в милую уютную спаленку с кружевными занавесками, старинным креслом-качалкой и восточным ковром на полу. — Ванная комната вон там. Она в вашем полном распоряжении. У нас своя. Но ванны нет. Только душ.
— Это не проблема, — сказал Бьюкенен. — Я больше люблю душ.
Дойл поставил чемодан Бьюкенена на полированную скамью в ногах кровати.
— Ну, пока вроде бы все. Распакуйте вещи. Поспите. Вон на той полке довольно много книг. Или смотрите телевизор. — Он показал на небольшой телевизор, стоявший на комоде в углу. — Будьте как дома. Я приду за вами, когда ленч будет готов.