Вместо того чтобы пройти за Холли, он свернул на К-стрит и, обогнув соседний квартал, вернулся на 15-ю улицу в том месте, где она пересекается с Ай-стрит. Пристроившись у оживленного входа в здание Управления по делам ветеранов, Бьюкенен стал наблюдать за площадью. Голые ветки деревьев не мешали ему видеть Холли, сидевшую на скамейке возле памятника генералу Макферсону. Люди на площади приходили и уходили. Четверо широкоплечих мужчин застыли в разных ее частях, отрывая взгляд от Холли лишь для того, чтобы посмотреть на тех, кто шел мимо ее скамейки. Время от времени они дотрагивались до уха или, опустив голову, шевелили губами.
Как же передать ей сообщение, подумал Бьюкенен.
Он пошел вдоль Ай-стрит. Через некоторое время его внимание привлек негр, который держал в руках небольшой плакат с надписью «ГОТОВ РАБОТАТЬ ЗА ЕДУ». Разглядывая безработного, Бьюкенен отметил, что тот хотя и не стрижен, но выбрит, одет скромно, но чисто, а его ботинки до блеска начищены.
— Может быть, у вас найдется лишний доллар? Я потратил бы его на гамбургер, — обратился к нему негр. В глазах человека с плакатом застыли горечь и стыд. Было видно: он злится на себя за то, что вынужден просить милостыню, и в то же время пытается сохранить остатки человеческого достоинства.
— Думаю, что могу предложить вам кое-что получше, чем стоимость гамбургера, — ответил Бьюкенен.
Безработный озадаченно уставился на него. На черном лице появилось настороженное выражение.
— Вы ищете работу? — спросил его Бьюкенен.
— Послушайте, не знаю, что у вас на уме, но, надеюсь, ничего дурного. До вас тут был один джентльмен. Сказал, если хочешь работать, то какого черта здесь торчишь. Обозвал меня ленивой скотиной и пошел себе восвояси. Спрашиваете, нужна ли мне работа? Еще бы! Да разве стал бы я попрошайничать да выслушивать от людей всякое, если бы мог найти работу!
— Как вам понравится мое предложение? — поинтересовался Бьюкенен. — Сто долларов за пятиминутную работу?
— Сто долларов? Да за такие деньги я… Нет, постойте, если это связано с наркотиками или…
В квартире, находившейся в пяти кварталах от редакции «Вашингтон пост», зазвонил телефон. Полковник, нетерпеливо меривший шагами комнату, схватил трубку.
— Студия видеозаписи.
— Похоже, он не придет, — произнес мужской голос. — Кто бы он ни был, этот Майк Хамильтон, но он должен был встретиться с ней в четырнадцать двадцать. Сейчас уже четырнадцать сорок пять, дождь усиливается, женщина ерзает, точно скамейка под ней ужасно холодная.
— Продолжайте наблюдение до тех пор, пока она не вернется на работу, потом передадите ее нашему человеку в редакции.