— Хороший у тебя глаз, паренек. И недорого — всего серебреник.
— А сколько стоят те, здоровенные? — без всякой цели спрашивает юноша.
— Те? Да их только на битюга навьючивать! По золотнику.
Доррин поджимает губы. На подержанную суму у него денег хватит, но нужна еще и еда, да и непромокаемый плащ не помешает. А главное, ему кажется нелепым покупать дорожное снаряжение, не зная, какая ему достанется лошадь. Тогда как Брида, похоже, такие соображения не смущают.
— Как насчет дождевика?
Торговец, хмыкнув, выкладывает на прилавок темный сверток.
— Это не для щеголей: простая материя с водотталкивающей пропиткой. А твоему приятелю, — он кивает в сторону Брида, — и на нос не налезет. Много я за него не запрошу, но полсеребреника будет в самый раз.
Доррин кивает. Эта одежонка должна будет ему пригодиться.
— Хозяин, — громко, но вежливо окликает Брид.
— Я положу плащ поверх вьюков, — говорит усач Доррину и спешит к Бриду.
— Как будем разбираться с припасами? — спрашивает Доррин Кадару.
— Разделим стоимость на всех, а кому захочется чего еще, пусть прикупает отдельно.
— У меня вообще-то не густо...
— Да брось ты, с твоим-то отцом! Ни за что не поверю, — девушка отворачивается, а Доррин, пожав плечами, возвращается к печке и снова гладит собаку. Возможно, это всего лишь игра воображения, но ему кажется, будто глаза животного повеселели.
— Хорошая девочка, — говорит Доррин, прежде чем достать из холодильного ящика два продолговатых свертка с надписью по янтарному воску — «желтый сыр».
Что ему еще нужно? Юноша припоминает, что у него уже имеется плотная куртка, спальный мешок, перчатки, сменные сапоги и мешочек с целебными травами — а теперь еще непромокаемый плащ и седельные сумы. А вот из оружия — только посох. Конечно, есть еще два ножика — поясной и для вырезания по дереву — но это инструменты, а не оружие. Правда, носить меч он бы все равно не смог.
А вот припасами стоит запастись поосновательнее: а вдруг он все же разлучится со своими спутниками? Это соображение заставляет его взять еще несколько пакетов с сыром.
Пока Брид рассматривает те здоровенные сумы, от которых отказался Доррин, лавочник вновь возвращается к рыжеволосому.
— За все про все будет два с половиной серебреника.
Доррин выуживает из кошелька деньги и вручает торговцу.
— Уложить все в сумы?
— Пожалуйста, — Доррин оглядывается на собаку, которая поднимает голову, пытается выпрямиться и садится.
— Эй, приятель, как ты это сделал?
— Что?
— Бедная старушка не могла двигаться — у нее отнялись лапы.
Доррин краснеет.
— Ты часом не с Отшельничьего?