— Целитель! — Разбойник нырком делает выпад в сторону Доррина. Посох, словно сам по себе, сбивает нападающего на мерзлую землю, но плечо юноши пронзает жгучая боль. Потом сверкает клинок Кадары, и схватка заканчивается. Возле коновязи валяются три трупа.
— Тебе надо побольше упражняться с посохом, Доррин, — замечает Брид, но тут же умолкает под взглядом Кадары.
— Тебе здорово досталось? — спрашивает девушка Доррина.
— Так, царапина, — говорит он, глядя на сочащийся кровью рукав. — Плохо только, что куртка испорчена.
— Благодари кожу да толстую подкладку, а то остался бы без руки.
Доррин опирается на посох. Все произошло так быстро, что он не вполне пришел в себя. Кадара стоит на коленях возле трупа черноволосого разбойника и роется у него за пазухой.
— Негусто, но кое-что есть. Золотое ожерелье, серебреники, несколько медяков.
Брид уже обшарил двух остальных, забрав все ценное, включая мечи.
Доррин искоса поглядывает на своих товарищей. То, что они сейчас делают, не лишено смысла, но одна лишь мысль об этом вызывает у него приступ головной боли. Юноша трет виски, но боль не проходит.
— Клинки так себе, но их можно продать... или подарить один Доррину. Пусть учится.
— Нет, я уж лучше посохом... — бормочет Доррин. — А что будем делать с телами? Почва промерзла, могилы не выроешь.
— Я оттащу их в лес, — ухмыляется Брид. — Дикие кошки наверняка голодны.
Покосившись на Брида, Кадара вытирает клинок о рваную тунику покойника и обращается к Доррину:
— Может, посмотришь, нет ли где еще засады?
Юноша глубоко вздыхает, хотя понимает, что ее просьба вполне разумна. Он тянется чувствами к придорожным деревьям. Головная боль становится такой сильной, что на глаза наворачиваются слезы.
— Вроде никого... во всяком случае, поблизости.
К тому времени, когда Доррину удается прийти в себя, справиться с головной болью и заняться порезом на руке, Брид оттаскивает за дорогу второе тело, а Кадара уже разводит в очаге огонь. Юноша собирает и приносит ей целую охапку валежника.
— Спасибо, — говорит девушка, не поднимая головы от котелка. — Завтра утром все это пригодится. А не мог бы ты еще напоить лошадей?
К тому времени, когда юноша возвращается, ужин уже готов. Брид сидит на краешке каменной скамьи.
Снаружи слышен странный звук, и Доррин вскидывает голову.
— Это всего-навсего сова, — спокойно поясняет Брид. — В холодные вечера они вылетают на охоту еще до полной темноты. Ночью такая стужа, что все грызуны прячутся по норам.
— Кстати, погрейтесь, — Кадара протягивает Доррину жестяную миску с темной, густой и горячей жидкостью. Такую же получает и Брид.