Кусок хлеба застревает у Доррина в горле.
— Ни слова, — шепчет Кадара Бриду. — И ты тоже! — эти слова обращены уже к Доррину.
Доррин смотрит на Брида и ухмыляется.
— В том, чтобы девушка знала себе цену, нет ничего дурного, а вот излишняя скромность торит дорогу для демонов. Да-да, многие девицы оказывались брошенными с младенцами лишь из-за того, что не верили в свою красоту. Ха!
Снова мелькает нож, и в кастрюлю падает очищенная от мяса кость.
Дверь открывается, и на кухню заходит Джардиш.
— Хорошо выспались? Чую, к обеду будет славная похлебка. Аромат, Джэдди, уже и сейчас дивный.
Сняв тяжелую куртку, он вешает ее на один из крючков у двери.
— Никогда не доверяй языку мужчины, — фыркает Джэдди, — ни когда дело касается еды, ни — особливо! — ежели речь идет о любви,
— Она за словом в карман не полезет, — усмехается Джардиш, беря длинную глиняную трубку и доставая из жилетного кармана кисет. Набив и раскурив трубку, он подталкивает к столу единственное кресло, усаживается и, выпустив струйку дыма, спрашивает:
— Значит, вы скоро отбудете?
— Да, почтеннейший, — отвечает Брид. — Как только доберемся до Дью, мы с Кадарой попробуем наняться в дорожную охрану.
— Вас наймут, тьма свидетель. Они наймут любого, кто мало-мальски способен махать клинком.
— Ты, похоже, не слишком высокого мнения о спидларских охранниках.
— Это точно, они способны лишь пугать мелких воришек, у которых кишка тонка податься в разбойники.
— И забавлять своими россказнями шлюх по тавернам, — добавляет Джэдди.
— Ну а ты, паренек? — спрашивает Джардиш, выпустив струйку дыма в направлении Доррина.
— Я хотел бы поступить подмастерьем к кузнецу.
— К кузнецу? А не хиловат ли ты для этого?
— Я крепче, чем кажусь с виду.
— А навык хоть какой-то имеешь?
— Да, я уже работал в кузнице.
Джардиш вынимает трубку изо рта и выдувает дым в сторону Доррина. Тот изо всех сил старается не закашляться. На Отшельничьем никто не курит, но юноша читал об этом занятии, особенно распространенном в Хаморе.
— Но ведь кузнец кузнецу рознь, парень. В Дью, должно быть, с дюжину кузниц — не то чтобы я их всех знал, — и у каждого кузнеца свой конек. Кто подковы ладит, кто гвозди, кто что.
— Мне бы в такую, где куют инструменты да детали для фургонов или там лесопилок.
— Таких кузниц в Дью две. Одна, за южной стеной, как раз у заставы, принадлежит Генштаалю. Хорошее заведение, солидное. Ну а кузница Яррла на северной стороне, близ сторожевой дороги.
Доррин молча жует кусочек ябруша.
— У Генштааля три взрослых сына, все старше тебя. А вот у Яррла только дочка и никаких подмастерьев, во всяком случае не было, когда я последний раз о нем слышал. Поговаривали, будто дочка-то ему и помогает.