Я смущенно молчал. Мария говорила сумбурно и с трудом, после каждой фразы делала длинные, мучающие меня паузы:
— Роберт, он мог слышать нашу возню… Я не знала… Пришлось сказать, что ты меня преследуешь… Это так подло, так противно… Настоящая абъюрация, но, Роберт, я сделала это ради нас… Знаю, ты ненавидишь меня… Ненавидишь…
— Вовсе нет, — повторил я. — Прекрасно тебя понимаю. Но если тебе с ним плохо, зачем ты врешь? Разведись.
Она растерялась:
— Развестись и что?
— Переходи жить ко мне, — неожиданно для себя выпалил я и сам испугался своей смелости.
— Это невозможно, — к радости моей заявила Мария. — Во всяком случае не сейчас. Развод может повредить его карьере. Ты же знаешь, Роберт, он столько лет к этому шел, самозабвенно стремился… Нет-нет, развод невозможен. Во всяком случае не сейчас. Она перестала смущаться, вдруг приобрела уверенность и пристально на меня посмотрела:
— Роберт, но что ты сказал? Что ты мне сказал только что? Ты хочешь, чтобы я к тебе переехала? Это правда? Ты будешь этому рад?
Я уже и сам не знал хочу или не хочу этого, но ответил:
— Да, буду рад.
— Ах, Роберт! — пришла в восторг Мария и бросилась меня обнимать.
Я погрузился в сладковатый аромат ее духов, почувствовал касание ее прохладной, чуть влажной кожи. Женщина, если захочет, легко может свести мужчину с ума. Мы, мужчины, очень тактильны: все эти прикосновения будоражат нам кровь, лишают разума. Я уже хотел — хотел, чтобы она ко мне переехала. Хотел каждый день вдыхать этот аромат, чувствовать влагу прохладной кожи…
— Прямо сегодня, сейчас, переезжай, Мария, очень тебя прошу, — прошептал я.
Она рассмеялась и, озорно щелкнув меня по носу, воскликнула:
— Роберт, не сходи с ума. Завтра, если муж отправится в командировку, я приду к тебе ночью. Мы, как два подростка, будем прятаться от Кристины, а утром ты тайно выпустишь меня из квартиры. А сейчас, Роберт, я побежала. И помни, я твоя раба.
Она, словно девчонка, порхнула со скамейки и растворилась в толпе. Я тоже поднялся и на ватных ногах поплелся к своему дому. В голове был хаос и почему-то звенело в ушах. Я был счастлив и растерян. Меня тревожило, так ли я поступаю, как должно порядочному человеку. Виктор — мой друг. Мария — его жена. Варвара — их дочь. Кристина — моя сестра. Истины, которые вызывают у меня чувство вины и неловкости, потому что я все делаю неправильно. Всех обманываю, всех предаю, поступаю, мягко говоря, некрасиво. И разве только с ними?
“Странно, — думал я, — в моей тусклой и бедной на события жизни истории вдруг разворачиваются со страшной скоростью: одна за другой. Не успеваю их осмысливать, не успеваю оценивать свои поступки и от этого, наверное, становлюсь безнравственным. Взять хотя бы Лидию: правильно ли я с ней поступил? Разве не подло избавляться от трупа?