Она хмыкнула и презрительно повела плечом, не удостаивая его ответом.
— Спасибо, — униженно поклонился ей Заславский и потащил меня в столовую.
— Ты что, с ума сошел? — крикнула ему вслед Мария. — Нашел перед кем шапку ломать.
Заславский прожег жену взглядом и, закрыв дверь столовой, с чувством обратился ко мне:
— Роб, что ты делаешь? Сейчас же с ней помирись.
— Уже поздно, — пробормотал я.
— Роб, не поздно, с женщинами никогда не поздно. Я уведу Марию, а ты попробуй с ней договориться. Если не получится, привлеки Данькину Тамару. Тамара может все, Даня умеет жен выбирать. Постарайся инцидент замять по-любому: хоть на коленях перед ней ползай, но заставь о трупе молчать.
Он в отчаянии взмахнул руками:
— Нет, ну надо же так лохануться, пригласить для расследования писательницу! Завтра о твоей жизни будет знать вся страна. Только ты, Роб, мог придумать такое.
— Я?!
Почему-то захотелось оправдаться:
— Это Тамара. Виктор, это не я.
— Все, Роб, — отмахнулся Заславский. — Мы с Марией уходим, а ты за дело. Отбрось свою гордость, не брезгуй ничем, на карту поставлена не просто твоя жизнь — карьера. Научная карьера!
Для убедительности, Заславский потряс меня за плечи:
— Роб, о трупе никто не должен знать. Представляешь какая пойдет пертурбация?
Лучше бы я не представлял. Сразу пот градом покатился по лбу и щекам. Заславский с сочувствием глянул на меня и подбодрил:
— Не падай духом, Роб, бабы — народ добрый. К ним нужен подход. Я знаю, ты сможешь. И держи меня в курсе, мобила при мне. Как только уломаешь эту писательшу, сразу звони. Приеду, помогу избавиться от трупа.
Выдав напутствия, Заславский вышел в коридор, приветливо, как ни в чем не бывало, глянул на Мархалеву и воскликнул:
— Софья Адамовна, очень приятно было с вами познакомиться. Жаль, что при таких нервных обстоятельствах, но, думаю, все поправимо. И я, и Машенька зачитываемся вашими романами. Простите за откровенность, но вы действительно гениальны.
Поклонившись Мархалевой, он обратился к потерявшей дар речи жене:
— Дорогая, нам пора.
Пока Мария гадала в своем ли уме ее муж, Заславский схватил ее под локоть и вывел из квартиры. Мархалева проводила их насмешливым взглядом и как только дверь захлопнулась, хмыкнула:
— Хм, артист. Думает, что умней меня. Поражаюсь, что есть еще на свете такие чудаки.
Она пристально на меня посмотрела и прошептала:
— Они страшные люди. Оба.
Понимая, что рискую, я не мог не вступиться за друзей и с жаром воскликнул:
— Софья Адамовна, вы их слишком мало знаете, для таких заключений. Согласен, Мария, да и Виктор — они оба не проявили к вам должного уважения, но учтите неординарность ситуации. Наше счастье, что Мария не заглянула под кровать.