«Черт! Кажется, проболталась!»
Мне было приказано растворить в кофе всего одну таблетку, но там почему-то целых пять оказалось. Не выбрасывать же остальные, вот я все и растворила из бережливости. А во всем виноват мой немецкий предок — дед отца по материнской линии. Своей бережливостью он на всякие гадости так меня и толкает. Спрашивается, зачем русскому человеку его немецкая бережливость? Что немцу благо, то русскому смерть. Вот бедный Крохин Андре теперь и страдает через этого немца. Кстати, от меня не одна лишь беда. Все обманутые этим Крохиным женщины (наверняка их немало!) умерли бы от счастья, узнай, что я сделала с их красавчиком.
Коля тем временем строго спросил:
— Кто тебе посоветовал насыпать Мише таблеток?
— Даже не знаю, как и сказать, — растерянно промямлила я. — Мы общались по телефону, но голос его я сразу узнала. Может, это был и не он, но голос точь-в-точь, как у твоего лучшего друга.
Коля насторожился:
— О каком друге ты говоришь?
Я удивилась:
— Ну, как же, о приятном мужчине с сигарой, который все время меня хвалил, выдавая задания.
О полученных деньгах я решила не вспоминать.
Жаль, что вы не можете видеть, как вытянулось лицо полковника Коли — редкое зрелище. Думаю, с такими талантами он мог бы иметь успех в цирке и на эстраде.
Сообразив, что не дождусь понимания, я пошла в наступление:
— Ну, не знаю, Коля, ты бросил меня одну, во Франции, на чужбине, я так страдала, а тут еще этот стул.
— Какой стул, черт возьми?! — ни с того, ни с сего взъерепенился Коля.
Кажется, ничего ему грубого не сказала — он же полез в бутылку. Пришлось снова пустить слезу.
— Согласна, совершенно дурацкий стул, на старомодных дурацких ножках, — горько всхлипнула я и свирепо добавила:
— Век бы его не видать!
Коля перестал почему-то сердиться.
— Дурацкий стул на старомодных ножках, — рассеянно повторил он, усиленно размышляя. — А как ты вообще попала в Париж? — вдруг спросил Коля.
Я так и подпрыгнула.
— Как я попала в Париж?! Ты меня еще спрашиваешь?! — завопила я значительно громче Марыси Сташевской (уж пусть она не обижается). — Посылаешь ко мне своих лучших друзей, они силой вывозят меня из России в Париж…
— Представляю, как ты упиралась, — издевательски посочувствовал Коля.
— Да, упиралась! Потому что в Питере у меня есть дела! У меня на руках бабуля! Всю жизнь! Она хуже ребенка! Надолго ее нельзя одну оставлять! Она обязательно в кого-нибудь влюбится! Ты знаешь, сколько у нее любовников?
"Господи! Что я мелю?!
Чистую правду! Бабуле везет в любви на девятом десятке, а я одинока в свои двадцать пять!"