Все это сильно сковывало.
Однако позволить Юльке мять мой новый костюм я тоже не могла…
В общем, не знаю что осталось бы от Юльки, если бы на мою беду не появилась Тамарка. Как всегда, она появилась очень не вовремя и по привычке сразу же бросилась делать глупости.
— Мама, ты невозможная! — закричала она, оттаскивая меня от Юльки, потому что Евгений в этом смысле был совершенно беспомощен: стоял как парализованный.
— Она невозможная! — тяжело дыша и усердно восстанавливая силы, подтвердила Юлька.
— Я невозможная? — тоже тяжело дыша и тоже усердно восстанавливая силы, спросила я.
— Конечно! — возмутилась Тамарка. — Ты невозможная! Зачем ты Харакири натравила на меня? Только представь: буквально сразу же после нашего разговора он явился в мой офис и потребовал тысячу долларов, упрямо ссылаясь на тебя. Это что, его новый прикол? Он может плохо кончится. Мне стало дурно, Мама, чуть разрыв сердца не получила.
Я была так потрясена, что даже на секунду забыла про Юльку.
— Артем-Харакири явился к тебе? — закричала я. — Значит его уже выпустили? Так быстро?
Тамарка удивилась:
— Выпустили? Откуда?
— Ну уж не знаю куда эфэсбэшники потащили его, — пожимая плечами, ответила я. — С Лубянки, думаю, выпустили, откуда ж еще?
Тамарка смотрела на меня с обидным скептицизмом и недоверием:
— В своем ты, Мама, уме? Харакири? С Лубянки? Что он, ничтожество, там делал?
Мне сразу расхотелось рассказывать Тамарке, что и я там была.
— Ах, Тома, не время об этом, — отмахнулась я, — лучше скажи, ты денег ему дала?
— Нет, конечно, не дура же я. Сказала, чтобы подождал меня в кабинете, а сама тихонечко сбежала сюда. Ха! Штуку баксов! Какому-то Харакири! За кого ты меня держишь?
Пока мы обсуждали проблему моего долга Харакири, Юлька, пользуясь моей занятостью, попыталась тихонечко, по-подлому, ускользнуть. То, что она собиралась прихватить с собой и моего мужа, думаю, не стоит уточнять.
Но есть Бог на свете! Беглецы уже собирались войти в зал, доступа в который меня надежно лишили, когда в холле появилась Люба со всем своим выводком, разодетым с той яркостью и колоритом, которые присущи цыганскому табору. Нарядный Валерий выступал впереди всех и нес громадный сверток, думаю — подарок.
Этот сверток с панталыку Юльку и сбил, она замешкалась, оглядываясь, тут-то я ее и настигла…
Ужас, что там началось! Пух и перья полетели от этой Юльки, но никто ничем не мог ей помочь. Все растерялись.
— Мама, ты невозможная! — вопила Тамарка.
— Уведи детей! — верещала Люба.
— Спасите! Помогите! — взывала Юлька.
Помогать ей было некому.