Через минуту поднялся и русский. Вытер вспотевший от волнения лоб несвежим носовым платком и направился вниз, к казино. В переулке слева от заведения его ждала машина с водителем. Когда машина русского уже находилась километрах в тридцати от Монте-Карло, стремительно направляясь в сторону Ниццы, Жюль Месьер с чувством выполненного долга (выполнил задание босса, да еще на его командировочные провел свою операцию с изумрудами) зашел в первое же кафе на пути от сквера к своему пансиону.
Хорошенькая официантка, единственная, обслуживающая небольшое, на четыре установленных на тротуаре столика, кафе, попыталась было броситься к редкому в этот час посетителю, чтобы поскорее обслужить его. Ее учили, что посетитель, которому понравится обслуживание, скорее придет сюда в следующий раз, чем если бы ему понравились кофе с круассанами, ибо кофе с круассанами одинаков почти во всех кафе Монте-Карло, а вот подающие заказ девочки — разные. Она рванулась к нему, как к родному. Но на ее пути неожиданно встал владелец кафе Ганс Эрни, дюжий швейцарец, купивший кафе месяца три назад у старенькой мадам Рану. Поговаривали, что Ганс — бывший полицейский из Цюриха. Впрочем, он не приставал к официанткам, так что работать можно было и при нем.
— Я сам обслужу клиента, — заметил Эрни опешившей девушке и, изобразив на каменном плотном лице что-то наподобие улыбки, склонился перед клиентом. — Предпочитаете французский легкий завтрак, месье? Могу подать английский ланч или немецкие сосиски с капустой, — по-французски спросил он.
— Нет-нет, стакан холодной воды и чашку кофе, — ответил мэтр. — И еще — небольшую плитку швейцарского шоколада. О нем мне напомнил ваш французский. В нем есть небольшой швейцарский акцент. Вы оттуда, не правда ли?
— Вы угадали, — сделав вид, что слова посетителя его чрезвычайно обрадовали, ответил толстый швейцарец.
Через пару минут перед Жюлем уже стояли запотевший стакан с «Виши», чашка ароматного дымящегося кофе и плитка шоколада «Сюисс-кола».
Месьер сделал глоток кофе, запил глотком холодной воды и сунул в рот дольку шоколада. Говорят, что шоколад поднимает настроение. Дело в том, что с тех пор как мэтр получил коробочку с брошью для передачи русским, его не покидало чувство тревоги. Почему-то перед глазами все это время стояли лица Мадлен, референта торгового дома «Диамант» с непроницаемым лицом, который провожал его в аэропорту «Орли», водителя, который встречал его в Ницце, отца и сына Реколет. Месьеру сейчас казалось, что на всех этих лицах, когда они были обращены к нему, были жалость и сочувствие. Так смотрят на больного раком, зная, что дни его сочтены, или на приговоренного к смертной казни.