Там было тихо; все, наверное, спали. Только время от времени какие-то приборы или механизмы издавали негромкие жужжащие или щелкающие звуки. Вполнакала горели редкие плафоны. Историк поднимался все выше, потом остановился: вспомнил, что основные служебные помещения в кораблях располагаются обычно в верхней, носовой части, главные механизмы — в середине, а вспомогательные — внизу, ниже даже, чем сходный люк, всякие кладовушки, в общем, — гадюшники. Там и следовало ему затаиться — во всяком случае, до поры, когда станет ясно, на чьей же стороне корабль. А может быть — и до самого Ассарта. Он не сомневался, что они полетят именно туда. Но оказаться в любом из развитых миров тоже было бы куда лучше, чем гнить на Инаре…
Хен Гот разыскал, наконец, нужное место. Для этого пришлось спуститься мимо люка вниз (он выглянул осторожно; вахтенный снова сидел внизу трапа и курил) и обнаружить узкое, вроде пенала, помещение, где хранились крупногабаритные детали: насколько он мог понять — запасные трубы к амортизаторам. Они-то в полете уж никак не понадобятся, такой ремонт, если он нужен, проводится на стоянках. Пачкаясь в консервационной смазке там, где предохранительный пластик был прорван, Хен Гот забился в самую глубину. Там оказалось возможным улечься, даже вытянуть ноги. Слабый свет, который удалось зажечь, щелкнув выключателем, историк погасил. Пожалел, что вовремя не закупил на все остававшиеся деньги булок и колбасы; но теперь он был готов и поголодать. Знал, что полет — через сопространство — продлится не так уж долго. Согреваясь, закрыл глаза и перед тем, как уснуть, мысленно с немалой иронией попрощался и пожелал спокойной ночи Миграту, от которого удалось все-таки освободиться и которому предстояло еще неизвестно сколько времени догнивать на Инаре. И уже без всякой насмешки пожелал добрых снов милой Лезе и рожденному ею ребенку, надеясь, что с ними все будет в порядке.
* * *
Проснулся он уже утром. Разбудили его громкие голоса, раздававшиеся внутри корабля, на трапе:
— А они уверены, что это именно он? Не могли обознаться?
И в ответ:
— Они прекрасно знают его, Рубин Власти!
— Тогда надо торопиться!..
Историку стало не по себе.
Он узнал этот второй голос: то был один из ходивших звонить по телефону. А первый из голосов, казалось, звучал в его ушах всю жизнь: то был ненавистный голос Миграта.
Вот за кем, значит, прилетел корабль.
Магистр возвращался на Ассарт. Видимо, ему привезли важные сведения.
Разговор между тем продолжался:
— Даме нужна отдельная каюта?
— Нет. Мы с нею и ребенком поместимся вместе.