Внутри у меня опустело, я весь был какой-то невесомый, напряжён, как натянутая струна. Брёл и не чувствовал под собою земли. А что как ахнет тот снаряд, взметнётся над рекой водяной столб?!
Вдруг Женя перестал грести и… медленно ушёл под воду.
Галка сунула в рот пальцы, словно хотела их откусить. Мы замерли на месте…
А Женьки нет и нет… Показалось, целый час не было.
И вдруг его голова выскочила из воды, как поплавок. Женя фыркнул и весело прокричал:
– Ух, и холодильник на дне! Криницы, наверно, бьют!
Он поплыл к берегу наискосок, без снаряда течение сносило его сильнее. Мы подпрыгивали, мы плясали на берегу: «Ура! Ура!» Я кувыркнулся через голову, посмотрел опять на Неман. А Галка вдруг как закричит:
– Ой, Женечка!..
Гаркавый беспорядочно взмахивал руками. Крикнул, закашлявшись:
– Спокойно, дети!.. – и опять исчез под водой.
– Судорога скрутила… – Галка застучала кулачком о кулак, закусила губу, не стыдясь слёз.
Не было Жени, может, столько, сколько в первый раз. А может, и больше. Мы уже хныкали и скулили…
Вдруг Женя вынырнул, мотнул головой, чтоб отбросить назад с глаз волосы… Провёл по лбу рукой и поплыл сажёнками – быстро, изо всех сил. Пока он боролся с течением, Галка сбегала за полотенцем. Прибежала назад тогда, когда Женя, сильно хромая, выбирался из воды.
Вышел и упал на песок лицом вниз.
Мы стояли вокруг него и смотрели, как ходуном ходит спина Женьки, как бьёт его страшный, судорожный кашель. Из икры в двух местах сочилась кровь.
Наконец Женя отдышался и медленно перевернулся, сел. Вытер ладонью кровь и начал колотить кулаком по икре, щипать её, массировать. Губы его были плотно сжаты, брови сдвинуты к переносице…
Растирал он ногу, а Галка вытирала ему спину, плечи и улыбалась сквозь слезы. И только тогда забрал Женя полотенце, когда Галка намерилась вытереть ему лицо, нос.
– Хорошо, что булавка была… – сказал Женя и вздохнул, снял с пояса ремень. – Со снарядом справился, а тут… Загнуться от какой-то паршивой судороги! Сколько на том свете будешь, столько и краснеть придётся. А вообще-то дикая, адская боль…
– Ты не краснеешь, а синеешь. От холода дойдёшь! – ласково говорила Галка, и губы её дрожали.
– Ну-у-у?! На ста-а-а-арт… Марш!!
И мы помчались к одежде – кто быстрее. Сзади тявкал от радости и пытался схватить кого-нибудь за пятку Снежок.
И мне тоже хотелось кричать от радости, что в нашем доме живёт Женя Гаркавый. Что там какие-то йоги! Да и те, кто не боится огня. Далеко им до Жени…
И пусть не хвастается Галка своим подвигом. Подумаешь, пролезла в форточку! Женя сто раз залез бы, если бы у него тогда были кеды на ногах.