Капитан «Оствоорна» был человеком молодым, смелым и предприимчивым. Звали его Давид Стерке и был он из семьи, в которой мало кто из мужчин умирал на суше. Этот сын и внук моряка занимался морской торговлей, и его корабль часто бывал в Гданьске, откуда вывозил польские хлеб и соль, а также руду, доставляемую из Венгрии. Но мечтал Давид Стерке о дальних странствиях и более экзотических портах. Его влекла Ост Индия, Ява, Острова пряностей, а поскольку адмиралы Хаутман и Уорвик искали смельчаков, которые отважились бы на такие экспедиции, молодой капитан рвался поступить в их флот.
Но на пути его намерений стояли, однако, арматоры «Оствоорна». Стерке был владельцем всего лишь четверти паев судна; остальные же компаньоны боялись слишком большого риска. На далеких, богатых островах ещё правили португальцы, а военные корабли Испании сторожили морские пути. Отправлявшемуся в Восточные Индии приходилось считаться с морской мощью Филипа II, и хотя эта мощь уже дрогнула под ударами Англии, она все ещё была способна уничтожить тех, кто не обладал подавляющим перевесом.
Даже плавание из Роттердама в Бордо под флагом Соединенных Провинций представляло в то время немалый риск. В Кале стояла эскадра испанских каравелл, воды канала Ла Манш патрулировали корабли с красными крестами на парусах, вдоль западного побережья Франции от Бискайского залива и до самого устья Луары можно было наткнуться на галеоны и фрегаты под знаком святого Иакова, которые встречали огнем каждый подозрительный корабль. Но богатая Польша, Гданьск, дворы королей и магнатов дорого платили за сукно, вино и ликеры из Бордо, за итальянские и греческие фрукты, за турецкие пряности, за благовония, прибывающие с востока через Марсель. Риск окупался; перевозки морем несмотря ни на что обходились дешевле, чем по суше.
Давид Стерке охотно беседовал со Стефаном Грабинским о далеких жарких странах и о морских битвах с испанцами. Самому ему ещё не удалось в них участвовать; несколько орудий, установленных в трюмах «Оствоорна», могли защитить его лишь от нападений мелких разбойников, но устоять против любого военного корабля не было никаких шансов. Потому Стерке больше полагался на скорость и маневренность своего судна, чем на его обороноспособность, не скрывая впрочем, что это уязвляет его гордость и амбиции.
— Рано или поздно я его вооружу как следует, — говорил он. — И все равно подамся к гезам.
Стефан не сомневался, что все так и будет. Он видел нидерландские порты и верфи, где кипела работа по строительству новых кораблей, видел литейные мастерские в Бреде и Роттердаме, где отливали мощные орудийные стволы. Соединенные Провинции укрепляли морскую мощь, отдавая на создание флота все большие доходы от торговли, расцветавшей промышленности и ремесла. Там не было роскоши, или по крайней мере магнатов, которые растрачивали бы состояния на дворцы, забавы и прислугу. Даже богачи, банкиры и воротилы жили скромно, хоть и в достатке, основывая и развивая солидные предприятия, постепенно завоевывая рынки и финансы всей Европы, и тем временем готовясь к заморским завоеваниям, которым предстояло создать и на пару веков закрепить колониальную мощь крохотной страны.