— Кто посмел… — начал он, задыхаясь от сдерживаемого гнева.
— Я, — прервал его Генрих. — Твои корсары совсем неплохо показали себя в последнем деле, насколько мне известно. Не вижу причины, по которой ты мог бы их стыдиться. Это тот фрегат, который потопил «Аарона»?
Адмирал на мгновение онемел.
« — Кто ему донес?» — спрашивал он себя.
Его выпученные глаза забегали от лица к лицу и задержались на Турвиле.
« — Старый интриган! Ну, я с ним ещё посчитаюсь!»
— Вижу, Ваше королевское величество больше верит всяким сплетням и перевраным россказням, чем моим рапортам, — вздохнул он. — Этот корсар действительно стрелял по «Аарону», но…
— Достаточно, — оборвали его.
«Ля Бель» быстро приближалась. За несколько десятков ярдов до помоста отсалютовала, опустив до половины и вновь подняв паруса, после чего — уже ниже по течению — свернула влево, перебросила реи на противоположный галс и стала удаляться.
— Хорошая команда, — любезно похвалил король. — Удачный маневр.
Однако любезная похвала короля и всех прочих сменилась откровенным изумлением, когда из-за того же островка показался другой корсарский корабль.
Тот летел, как на крыльях, наклонив высокую пирамиду мачт и парусов, ослепительно белый, сверкающий медью и бронзой оковок, с золоченой фигурой под длинным бушпритом, на котором пенилась целая стая кливеров. На вершинах мачт вместо яблок серебрились резные орлы, под ними трепетали королевские хоругви с гербами Бурбонов, а на фоке развевался боевой вымпел корсара — черный флаг с золотой куницей.
«Зефир» мчался прямо на конец мола, словно собираясь его таранить или прошить навылет. Уже видна была команда — несколько десятков матросов, выстроенных четкими рядами у каждой мачты. На них были темные камзолы с серебряными пуговицами и облегающие лосины с серебряными пряжками у колен, а на головах — плотно повязанные красные платки. За плечами рулевого стоял их капитан, одетый в короткую куртку из тончайшей замши с золотой шнуровкой, перепоясанную парчовым поясом, за которым торчали рукояти двух пистолетов. Его белые панталоны были заправлены в голенища испанских сапог красной кожи, а над головой развевались на шляпе перья, сколотые брильянтовым аграфом. Левая рука его опиралась на золоченый эфес шпаги, правой обнимал он стройную девичью талию своей возлюбленной.
Сеньорита Мария Франческа де Визелла в платье из яркой цветастой парчи, с огромным кружевным воротником и целым каскадом брыжжей и форботов, с колье из сапфиров на шее, кроме нескольких перстней на пальцах и усаженных гранатами браслетов, которые звенели при каждом движении её рук, вплела в волосы украшение особой флорентийской работы — цветок из золотых лепестков, окружавших прекрасный рубин.