Воспоминания о старом вояке, сумевшем сделать из нее человека, снова наполнили ее сердце болью. Олег и Егор Николаевич Воронов — первый ее тренер и наставник, были едва ли не единственными людьми, которым она безгранично доверяла и с чьим мнением считалась. Обоих она по-разному, но любила и уважала, только смерть безжалостно отняла их у нее, одного за другим… И все же она не осталась одна. Теперь у нее был сын, которому она была точно также нужна, как когда-то нужна была мужу и необходима Егору Николаевичу. И поэтому она не смела расслабляться и жалеть себя. Времени на размышления и сомнения тоже не оставалось. И Лиза решила возвращаться к деревне.
По ее расчетам до нее было недалеко: километров пять или чуть больше. Но одно дело проскочить их на лодке с мотором, другое — преодолеть в темноте по мокрой дремучей тайге с больным ребенком на руках и с тяжелой ношей на плечах. И все же она не могла позволить себе отказаться от рюкзака или оружия: в них было ее спасение, а в Диме — вся ее жизнь.
Малышу было совсем плохо. Он кашлял и метался на ее руках. Даже сквозь одежду она ощущала, что он полыхает огнем. Лиза то и дело прижималась губами к его лобику. Он был горячим и мокрым от пота. И Лиза думала с ужасом, что будет, если она не сумеет добыть лекарства…
Ночь и дорога тянулись бесконечно. Лизе казалось, что она шла целую вечность и прошла не менее двадцати километров. И странное дело, она не чувствовала усталости, вероятно потому, что все ее мысли и действия были подчинены достижению одной-единственной цели: во чтобы то ни стало добраться до жилья и любой ценой достать лекарство.
Тайга кончилась неожиданно. Лиза услышала далекий лай собак и затаилась в мелком кустарнике на краю огромного луга, на противоположном краю которого виднелись темные в предрассветных сумерках дома деревни. Клочья тумана висели низко над убитыми осенними заморозками травами. Пригнувшись, Лиза миновала открытое пространство. Деревня спала, и даже самые хлопотливые хозяйки еще не поднялись, чтобы подоить коров. Лиза нашла себе укрытие за забором крайнего из домов и огляделась. В конце большого огорода находилось низкое строение из теса с железной трубой, и Лиза подумала, что могла бы укрыться в нем на время, чтобы переодеть сына.
Строение оказалось баней. Ее, видимо, протопили вечером, потому что каменка еще не остыла, а оставшаяся в баке вода была теплой. Ей снова повезло. Диме требовалось сейчас тепло, к тому же она могла подсушить его одежонку, да и свою тоже.
Ей понадобилось с полчаса, чтобы переодеть сына. Лиза закутала его в куртку от спортивного костюма и в полотенце, которое висело на крючке в предбаннике, но прежде обтерла его водкой, чтобы сбить температуру, затем покормила его. Дима ел плохо, и быстро заснул. Лиза постелила на дно цинковой ванны, которую тоже обнаружила в предбаннике, свою кожаную куртку. Уложила на нее спящего малыша, прикрыла сверху еще одним полотенцем и выскользнула из бани. Она не знала, как долго будет спать Дима, поэтому должна была выполнить задуманное в максимально короткие сроки.