Ядвига пила умеренно и умело. А потому слабоградусное рейнское не свалило и не обезобразило девушку. Наоборот — приукрасило. Зарделись щечки, заблестели глазки… В сгущающихся сумерках она выглядела особенно соблазнительно. Как… ну, почти как Аделаида.
— Поговорим, — согласился Бурцев. — Как это тебя угораздило стать Ядвигой Кульмской?
Девушка пожала плечами:
— Ядвига Кульмская?! Это меня так Вольфганг называет? Очень мило. Кажется, мальчик вообразил, будто я — местная знатная дама.
— А на самом деле? Что ты здесь делаешь?
Девушка изобразила постную мину:
— Служу ордену Святой Марии…
И тут же прыснула, не сдержавшись. Долго оставаться серьезной у нее не получалось.
— Чего? — зато Бурцев был сейчас сама серьезность.
— А чему ты удивляешься, Вацлав? Надо же когда-нибудь и о душе подумать — послужить Божьему братству, а через него и самому Господу и Деве Марии. К тому же крестоносцы мне платят больше, чем этот скупердяй Ирвин. И даже больше, чем платил Казимир Куявский, когда я состояла при Агделайде. Я достаточно хорошо знаю немецкий. Пройдоха Ирвин, у которого частенько гостили торговые люди из Германии и тевтонских земель, специально заставил меня выучить язык, чтобы, прислуживая иноземным купцам, я подслушивала разговоры, не предназначенные для хозяйских ушей. Ну, а работа, которую я выполняю в ордене…
Она немного замялась.
— Работа не обременительная, в общем, и даже по-своему приятная.
Невероятно! Что приятного находит жизнелюбивая Ядвига в служении мрачному духовно-рыцарскому ордену?
— Чем ты там занимаешься? Лечишь больных и раненых? Ухаживаешь за скотом? Хозяйничаешь? Кухаришь?
— Этим с дозволения комтуров в братстве Святой Марии занимаются другие женщины, а я…
Глаза Ядвиги блеснули. Гордо, кокетливо, призывно, таинственно. Кажется, для дамы сердца Вольфганга фон Барнхельма сегодня дело чести заинтриговать Бурцева. Что ж, это ей удалось.
— А ты?
— Давай поговорим об этом не здесь, — она покосилась на спящих Вольфганга и Яся. — Я не вижу необходимости что-то скрывать от тебя. Ты вроде не татарский лазутчик, так ведь?
Лукавая улыбка: Ядвига вспоминала прошлое.
— Но лучше прогуляемся, Вацлав. Есть тут неподалеку одно укромное местечко. Там и пообщаемся. Чтоб никто не помешал…
Острый язычок торопливо и многообещающе скользнул меж нежных алых губок.