и я бы осмелился выразиться, res nullius
[2]. В общем, sapienti sat
[3]…
В итоге получалось, что поток вдохновленных людей намного опережал мутный и явно принадлежащий к категории res nullius поток его речи, так что Черепу приходилось прерывать один рассказ и начинать другой. Это, однако, нисколько не смущало Длинного Лука, которому было вполне достаточно наличия рядом такого просвещенного верноподданного. Из всего слововорота он выуживал только то, что ему было нужно: имя командира и «профиль подразделения»:
— Люди Дика Бычьего Глаза, лучшие ползуны, незаменимы, когда надо вырезать вражеских часовых.
— Рубаки Гуччо… мастера стремительных атак на опешившего противника…
— Конокрады Гилба… ну давайте назовем их шпионами и непревзойденными соглядатаями!
Истер невольно напряглась, когда увидела, что Гилб, Гуччо и Бычий Глаз, оставив отряды, собрались вместе и начали что-то негромко, с оглядкой, но оживленно обсуждать. Она оставила пост и, по привычке надвинув на лицо капюшон летнего плаща, скользнула сквозь толпу. Она умела оставаться незаметной — и в тишине, и среди толпы с равным успехом. То, что простые люди называли колдовской уловкой и отводом глаз, для нее было естественным навыком.
Заговорщики отошли к хижине, расположенной прямо напротив дворца и носившей гордое имя «Королевский трактир». Толстый владелец его стоял на крыльце с молоденькой любовницей и умиленно смотрел на парад, прикидывая, сколько из этих молодцов захотят после окончания действа освежить глотки. В глазах его уже брезжило повышение цен на пиво и эль, радостные воины, карманы которых трещат от награбленных монет… Зеленая Вольница, естественно, имела не так уж много экономических связей с обитаемыми уголками Англии, но золото в ней ценилось — теперь даже больше, чем в разбойные времена.
По обе стороны крыльца самого роскошного трактира Вольницы рос густой кустарник, за которым и укрылись трое вожаков.
Гуччо потрогал шрам на щеке и сказал:
— Нет, как хотите, но это не мое дело.
— Проклятье! — зашипел Бычий Глаз, низенький и проворный, слегка сутулый человечек с нехорошим прищуром. — Что на тебя нашло?
— Наверное, легкое сумасшествие, — холодно ответил Гуччо, все так же поглаживая шрам. — Я хочу попировать в замке Рэдхэнда и посмотреть на башку графа, насаженную на кол. Вот и все.
— Идиот, — коротко и как бы брезгливо бросил Гилб.
Истер, стоявшая всего в трех шагах, усмехнулась — в голосе маститого конокрада явственно слышался страх. За последний год он успел дважды побывать в одном из северных графств, где наладил тихую торговлю лошадьми. В деревне, приютившейся в пяти милях отсюда, у него были симпатичный домик, жена и маленький конный завод, где он поддерживал редкую для этих мест породу выносливых скакунов. Истер терпеть не могла этого скользкого гада.