— Я не видел лавку, но все остальное правильно.
Я встал и подошел к телу Рикори. На простыне расплылось красное пятнышко величиной с монету, как раз напротив сердца Рикори. Я взял одну из моих самых сильных луп и вынул самый тонкий из зондов. Под лупой я увидел на груди Рикори крохотный укол, не больше чем от тончайшей иглы. Осторожно я вставил туда зонд. Он легко скользнул вниз, пока не дотронулся до стенки сердца. Дальше он не пошел. Какая-то острая, исключительно тонкая игла вошла через грудь Рикори прямо к сердцу. Я посмотрел на него с сомнением. Не было причины умирать от такого укола. Если, конечно, орудие не было отравлено, или если укол не сопровождался каким-нибудь неожиданным шоком. Но вряд ли шок мог убить Рикори — человека, ко всему привыкшего в жизни. Нет, я, несмотря ни на что, не был уверен в смерти Рикори. Но я не сказал об этом. Живой он или мертвый, Мак-Кенн должен объяснить ужасный факт. Я повернулся к паре, внимательно следившей за каждым моим движением.
— Вы говорили, вас в машине было всего трое?
Снова я увидел, как они переглянулись.
— Была еще кукла, — сказал Мак-Кенн, как-то вызывающе.
Но я нетерпеливо отмахнулся.
— Я повторяю вопрос: вас было только трое в машине?
— Трое людей. Да.
— Тогда, — сказал я угрюмо, — следует много объяснить. Рикори был убит. Заколот. Я должен вызвать полицию.
Мак-Кенн встал и подошел к телу. Он поднял лупу и долго смотрел на маленькое пятнышко укола. Затем он повернулся к шоферу.
— Я сказал тебе, Поль, что это сделала кукла!
Я сказал недоверчиво:
— Мак-Кенн, ты, конечно, не думаешь, что я этому поверю?
Он не ответил, размял вторую сигарету между пальцами и закурил. Шофер приблизился к телу, опустился на колени и начал молиться. Мак-Кенн, к моему удивлению, совершенно успокоился. Было похоже, что установление причины смерти Рикори восстановило его обычное хладнокровие. Он сказал почти весело:
— Я должен вас заставить поверить.
Я подошел к телефону. Мак-Кенн прыгнул к телефону и загородил его спиной.
— Подождите минутку, док. Если я принадлежу к тому типу крыс, которые могут вонзить иглу в сердце человека, который нанял охранять его, не кажется ли вам мое поведение непонятным? Как вы думаете, что в этом случае помешало нам с Полем убежать?
Откровенно говоря, я об этом не подумал. Теперь только мне стало понятно, в какое опасное положение попал я сам. Я взглянул на шофера. Он поднялся с колен и стоял, глядя на Мак-Кенна.
— Я вижу, вы все поняли.
Мак-Кенн невесело улыбнулся. Он подошел к итальянцу.
— Дай-ка твои игрушки, Поль.