Ма Ли еще ниже склонила голову – не от стыда, а оттого, что традиция предписывает невесте накануне свадьбы изображать униженную покорность.
– Я знаю, – сказала она.
– Год назад ты была просто сироткой Ма Ли, а завтра станешь женой будущего Мастера!
– Я знаю, – повторила девушка. – Но меня мучает страх с тех пор, как прилетели пурпурные птицы. Что-то сжимает мое сердце. Я не знаю, что это такое. Как жаль, что Римо нет со мной!
– Он совсем рядом. Думай об этом. А мне надо идти.
Когда Ю Ли удалилась, Ма Ли пыталась держать кусочки бумаги на глазах, но у нее ничего не получалось: они насквозь промокли от слез.
Ма Ли не слыхала, как к дому кто-то подошел. Дверь была не заперта – в Синанджу никто не запирает домов на ключ. Краем глаза Ма Ли увидела, как дверь открылась и на пороге возникла рослая фигура.
Она часто задышала. Римо! Но зачем он пришел? Традиция не дозволяет жениху входить к невесте перед свадьбой!
Ма Ли не поднимала глаз. Боковым зрением она видела, что человек белый. Значит, это Римо. Других белых в Синанджу нет, и вообще ни один белый, насколько знала Ма Ли, не умеет ступать мягкой кошачьей походкой Мастера Синанджу.
Сердце у нее в груди забилось дико и испуганно. Неважно, чтохочет Римо, решила она, пусть сам скажет. Даже если он пришел сообщить, что больше не хочет брать в жены сиротку Ма Ли.
Ма Ли закрыла полные слез глаза и, затаив дыхание, стала ждать.
Римо Уильямса разбудили нетерпеливые хлопки.
– Вставай, лентяи! – прокричал ему в ухо Мастер Синанджу. – Или ты решил проспать собственную свадьбу?
– О-о, зачем же кричать в ухо, Чиун? Мне бы не хотелось оглохнуть перед самой церемонией.
Римо сел на циновке и заморгал. Перед ним стоял Мастер Синанджу, одетый в белые полотняные брюки и широкий белый жакет. На почти совершенно лысой голове красовался черный цилиндр, подвязанный под подбородком шнурком.
– Кем это ты вырядился? – спросил Римо, поднимаясь.
– Отцом жениха, – отрезал Чиун и повернулся к груде одежды на татами. – Но сдается мне, если я на церемонии буду держаться в сторонке, меня никто и не признает.
– Очень смешно! – сказал Римо. – А это что за барахло?
– Твои свадебные одежды.
– Здесь шмоток столько, что хватило бы на весь Большой театр. Я не могу надеть на себя все это!
– Это свадебные облачения бывших Мастеров Синанджу, – пояснил Чиун, беря в руки зеленый с голубым костюм, который вполне подошел бы молоденькой гейше. – Нам надо подобрать тебе что-нибудь по размеру.
– Вообще-то это не мой стиль, – прокомментировал Римо, внимательно изучая наряд из чистого шелка.